Обещание ведьмы - стр. 13
– Это и так довольно трудно и опасно, – сказала доктор Юли. – А пускаться в путь в таком утомлённом состоянии, пока вы ещё окончательно не избавились от последствий газовой атаки – просто верх глупости, если уж говорить прямо.
Кахла не тот человек, кто будет мириться с тем, что его называют как заблагорассудится, тем более глупой. Или… такой была прежняя Кахла. Новая версия моей лучшей и единственной подруги-ведьмы, терзаемая виной, просто опустила голову и кивнула. Возможно, потому, что доктор Юли одновременно похлопывала её по руке и ласково улыбнулась. Хотя, конечно, у крохотной приветливой старой дамы был примерно 90-летний опыт того, как настоять на своём.
Отпуска на море у меня не получилось, но я хотя бы смогла принять душ, перевязать руку и поспать несколько часов. Это на самом деле так помогло, что я слегка воспряла духом. Кахла сможет отыскать дорогу к Воронову котлу, я была в этом уверена, – даже отсюда. Пусть защитные костюмы и не новые, зато крепкие, и это успокаивало. Брючины и рукава оказались слегка длинноваты, но я вполне могла передвигаться не спотыкаясь.
Ящик, в который должны были залезть Никто с Котёнком и воронятами, был размером с чемодан, только более широкий и квадратный. Больше всего он напоминал огромный пластиковый контейнер с прозрачной крышкой, но защёлки были немного мощнее и сделаны из металла с резиной. Однако обращаться с ним оказалось не так-то просто, ведь ручек у него не было, поэтому нам пришлось обвязать его ремнями, чтобы нести. Мы немного потренировались, осознавая всю серьёзность задачи – времени возиться у нас не будет.
Доктор Юли рассчитала, что кислорода в ящике хватит на 26 минут. Если мы не доберёмся до места за 20 минут, нам – то есть Кахле – придётся, не теряя головы, найти «запасной выход», как тогда, когда мы впервые столкнулись с газовой атакой. К крышке ящика мы прикрепили скотчем большой таймер со светящимися красными цифрами, чтобы ориентироваться, сколько у нас ещё осталось времени. Я также установила на Старфоне будильник, который должен был прозвонить через 25 минут в качестве дополнительного предупреждения, если мы практически достигнем предела допустимого времени. Телефон я засунула в рукав костюма, так как карманов в нём не было.
Котёнок совсем не радовался перспективе сидеть в ящике. Он выкручивался и выворачивался, пытаясь выцарапать себе свободу, но на этот раз ему пришлось сделать так, как сказала я.
– Может, ты хочешь остаться здесь? – спросила я, пытаясь как можно чётче представить себе одинокого мяукающего Котёнка, который неприкаянно бродит между лабораторных столов доктора Юли. – Или снова хочешь глотнуть газа?
Не знаю, что на него подействовало, однако он вдруг совсем обмяк в моих руках, прекратив борьбу. Это было так на него непохоже, что я совсем расстроилась. Подняв его вверх, я осмотрела угловатую головку, золотистые глаза, вытянутое, чуть длинноватое тельце.
Страдающий взгляд, которым он посмотрел на меня, был минимум таким же понятным, как раньше мысли Кота.
«Ты злая и плохо со мной обращаешься. Бедный я, несчастный!»
Я еле сдержала улыбку. Единственное, от чего он страдал – так это от слишком ярко выраженного артистического таланта. Теперь я не очень-то верила в его полный отказ от борьбы, поэтому ему отвели в ящике собственное пространство, отгородив от воронят пластмассовой перегородкой.