Обалденика. Книга-состояние. Фаза первая - стр. 23

– Ты что это, Петя? То ли в сказки совсем заигрался, то ли в кукле своей затерялся? А может, просто умом слегка повредился?

– Не гневайся, Рыбка, не гневись, Золотая, на меня непутевого, – продолжал старик, не в силах справиться с напевностью сказочною. – Много сил приложил, много игр играл. Думал, выйдет толк – он и вышел весь. Одна бестолочь, видно, осталася.

Жалко вновь стало Золотой Рыбке старика Петю. «Ведь не старый же еще старик-то», – подумала.

Подплыла она поближе.

– Да, – молвила, – видать, правду говорят, что людям свойственно исправлять одни ошибки на другие. Если уж после былого разговора нашего ты сумел несчастным заделаться… Ну да ладно, выкладывай, что еще у тебя стряслось?

– Да старуха все, – говорил старик, – как заноза во мне, что застряла в живом. Никакой Хозяин супротив нее не выстоит. Нет, вначале все как надо – пока я Облаком себя чую, или Ветром в поле, или Дождинкой малою, – лучше и не бывает.

Но стоит забыться, – продолжал старик, – и все по-прежнему. А как не забыться? Бывает, как рявкнет: «Старик!.. а где ты?.. чего делаешь?.. а ну дыхни, окаянный!..» Так душа по привычке в пятки-то и прячется.

Что ж ты хочешь, милая, – воздыхал старик, – ведь не поверишь, поди, сколько годов она надо мной так измывается. Каждая клеточка моя ею пропитана. Куда там Хозяину рядом с нею прижиться. Тараканы из-за нее и те давно из избы поразбежалися…

– А отчего же ты, – всплеснула плавниками рыбка, – не взял горечь свою и несогласие со старухой да не превратил в образ игровой? Отчего не дал свободы ему? Не породнился образом с ним, в одно целое не слился, неприязнь к нему убирая?

– А бес его знает, – смутился нестарый старик, – не втянулся, видать, еще, внове мне это все… Не привык я как-то шуры-муры с проблемой разводить, все больше пока супротивничаю с нею…

Он пошамкал губами, поискался в бороде и доверительно сказал рыбке:

– Женщина, вишь ли, это такое слабое и беззащитное существо, от которого ну нигде спасу не сыскать. Хоть вроде и понятно оно – ну кто ж от ребра добра ищет? – да только сил моих не осталось уже.

Вот давеча, – продолжал старик, – сидела она подле зеркала, сидела, а потом меня и вопрошает: «А сколько б ты мне, старик, годков-то с виду дал?» Будто ей, карге старой, своих не хватает. Так я ей и ответил… Как принялась она тогда браниться!.. Прогнала к тебе – иди, говорит, к подружке своей, Золотой Рыбке, выпроси для меня молодости новой.

Поизносилась, дескать, она, поистаскалася, срок годности у нее закончился, – злорадно захихикал Петя.

– Да, – сказала Золотая Рыбка, внимательно его слушая, – а ведь все не так плохо, как ты думаешь. Все гораздо хуже. Неужто не понимаешь ты, Петя, что со всех сторон окружен лишь самим собой, что никогда не стоит говорить плохо о другом человеке, так как в тебе же он и подслушивает?

Решила было я, – продолжала рыбка, – что одним только напоминанием о совершенстве твоем изначальном помогу тебе. Состояние Хозяйское вновь ощутить дала. Да, видно, мало этого.

Значит, все же огонь, вода и медные трубы… – добавила задумчиво. – Да ты не расстраивайся, не получить желаемое сразу, это иногда и есть везение. А с тобой комплекс мероприятий проводить будем. Случай твой сложен как раз своей банальностью…

– Комплекс? – забеспокоился старик. – С бананами?.. Ежели там мудреное что, учиться, скажем, нужно – так не потяну я, пожалуй. Года уж не те…