О вере славян - стр. 5

Просто природа прекрасного всегда имеет множество граней, и если мы хотим подчеркнуть какую-то одну из них, то неизбежно все остальные уходят на второй план и выпадают из поля зрения. Когда мы хотим выразить какую-то грань прекрасного, то берём один набор инструментов. А для выражения иной стороны той же красоты – другой, соответственно. Но все формы выражения красоты не противоречат друг другу, не исключают, а взаимно дополняют друг друга. Поэтому мир надо принимать таким, каков он есть, но в то же время, чтобы понимать его, жизненно важно искать ту позицию созерцания, стоя на которой все эти противоречия становятся взаимным дополнением. Этот полюс безальтернативный, он один и единственный. Все другие точки созерцания являют взаимоисключающие противоречия. Давайте же дадим определения этой точке созерцания Вселенной.

Есть мысль у древних греков, что за множеством картин не видно общего вида. Если вы ходите по лесу и собираете грибы, то перед вашим взором много деревьев, травы, какие-то овраги, ручьи и так далее. Но за всем этим не видно того, что открыто человеку с высоты птичьего полёта. Но с высоты не разглядеть грибов, прячущихся в траве и валежнике. Другой пример. Представим себе, что мы стоим вплотную к полотну великого русского живописца Айвазовского. Вблизи перед нашим взором предстаёт множество разноцветных высохших бугорков масляной краски. За этим соцветием увидеть одну единую структуру не представляется возможным. Хотя, конечно, возникают какие-то ассоциации в нашем воображении. Как это обычно бывает, мы переворачиваем мир вверх дном и потом в собственный дом лезем через забор. Но это воображение остаётся далеко от истины, ибо нужно отойти от картины на некоторое расстояние. Только в этом случае перед нами явственно раскрывается замысел гениального художника.

Почему важно дистанцироваться? Дело всё в том, что по грехопадению человек получил воспаление, кое отразилось на возможностях познавать мир. Мы теперь имеем сильное и даже почти абсолютное ограничение сектора обзора. То есть видим не всё сразу, как это было во Царстве Божьем, а только малую область, что стоит перед нашим взором. Мы зрим мир вокруг нас через собственное ограниченное первородным грехом ничтожество «замочной скважины» закрытой двери входа во Царство Небесное. А потому, чтобы видеть всё целиком в этой картине мира, надо занять такую точку обозрения, созерцая через кою в поле зрения ограниченной возможностью физиологии попадает весь рисунок бытия. То есть необходимо стоять на расстоянии, как можно дальше, чтобы видеть в малом великое, ибо издали великое умещается в узкий сектор способности восприятия.

Божественная высота имеет также иное имя – оная есть ещё и Начало начал. Именно поэтому все математические теории человеком позиционируются в нулевой отметке отсчёта начала всего, а не где-то в бесконечности координат. Начало начал хорошо умещается в нашем секторе мировосприятия. Через Начало начал видны все его прообразы в развитии. Для выражения Истины такой понятийный язык удобоприемлемый.

Итак, каждый в себе несёт эту высоту. При этом следует сказать о том, что у каждого нет своей индивидуальной вершины, ибо оная на всех одна общая и единственная. Индивидуальным остаётся только путь восхождения на неё. Покорившим её открывается один и тот же вид как в самом начале начал, так и ныне, и так будет всегда. Чтобы понимать понятийный язык философа, богослова, автора книги, необходимо уже стоять на этой Вершине. Почему это важно? Дело в том, что многие слова имеют несколько значений, из-за чего возникает самая тяжёлая задача для тех, кто делает перевод текста на свой родной язык или пытается трактовать смысл высказывания. Текст возник как свидетельство о Боге, но если личность не с Творцом, то вездесущей двусмысленностью слов человек может уйти далеко от Него. То есть, чтобы верно понимать автора священных текстов, надо уже быть на этой высоте, единой для всего и вся высоте. Ведь автор, когда излагал свои мысли, был в близости с Творцом, стоя именно на этой всеобщей Вершине вершин. Благодаря этому мысль сама по себе сообразуется с естественным для мира порядком вещей. Именно это предопределило столь высокую живучесть и актуальность учения на протяжении стольких времён. Итак, чтобы не извратить генеральной идеи мыслителя и, может быть, даже дополнить то, что утрачено в его текстах, или уже адаптированно к сложившейся ситуации довести его мысль до полноты верного понимания сути бытия, необходимо покорить Вершину вершин. Точно так же дело обстоит и с текстами древнего славянского наследия. Надо быть тем древним русским человеком, при этом стоя на Вершине вершин, чтобы влезть в эту древнюю рубаху религиозного оформления единства с Богом.