О вере славян - стр. 10
Он ищет того, кем был, и в то же время – того, кем является ныне. Он ищет во внутреннем мире материи образ той части, то есть образ того верхнего края, который когда-то был частью того изначального «древнего горного массива» и который в бесконечных прообразах неизбежно носит в себе мир до сей поры. А потому исследователь не поднимается в своих поисках шаг за шагом всё выше и выше к Вершине вершин, а, оставаясь самим собой, Вершиной вершин, спускается ниже только по связующей линии всё и вся, нити первоначального бытия, приобщая к своей изначальной грани бесконечной радости больше и больше природы.
А вот теперь есть смысл вспомнить о том изначальном посыле, с которого мы начали обсуждение. Бог создал мир для того, чтобы было больше счастья. Поэтому, чем дальше учёный продвигается в своих исследованиях, тем больше охват природы, коя оказывается подчинённой Закону, посредством коего природа сообразна той самой изначальной радости – красоте бытия Царства Небесного до грехопадения. То есть больше природы оказывается сообразной счастью Творца – это и есть тот самый образ изначального желания Творца – стимул жизни. Учёный продвигается по этой связующей всё бытие нити и дальше в глубины бездны, чтобы стать сообщником Богу в Его бесконечном счастье. Счастлива личность только в одном случае – если оная позиционируется на этой священной линии, связующей всё и вся. (Сама по себе линия сия – иное имя Центра всего и вся.)
Так во всём и везде. Нам это важно обозначить, ведь к изначальной природе высшего счастья необходимо причастить, присовокупить, приобщить каждый микрон бытия даже в аду бездны. Сие важно практиковать. К примеру, марафонец, бегущий по дистанции, не сможет преодолеть её, если в этот момент не живёт на самом верхнем крае собственной природы, сообразуя ей, её радости переживаемую физическую нагрузку. Благодаря этому нагрузка, сообразовавшись радости, перестаёт быть адом и становится блаженством, ещё одной формой богословия в реалии счастья.