О реках, почвах и прочем - стр. 5
Приложение: упомянутое.
Начальник управления (подпись)».
Второй ответ – это и есть «Приложение: упомянутое». В целях экономии времени у читателя мы ограничимся выдержками из этого весьма оригинального «упомянутого»:
«…Целесообразность проводимых работ не вызывает сомнения ни у одного заинтересованного хозяйства, учреждения или организации.
После проведенных работ по регулированию водоприемника (реки Икорец) расход в реке не уменьшился, а увеличился (утешил! – Г.Т.).
В результате углубления дна реки и спрямления русла понизился горизонт воды и уменьшилась глубина, а скорость в реке повысилась, так как увеличился уклон дна.
Рыба, которая была в озерах, не представляла промышленной ценности. Облов рыбы из озер не проводился по причине незначительного количества рыбы и больших неудобств для облова, вызывающих большие затраты.
…Увеличить глубину воды в реке не представляется возможным, и в этом нет никакой необходимости.
Если тов. Иванов хочет нас убедить в чем-то другом, то он должен поставить вопрос о рассмотрении его замечаний и предложений на совещании в производственном управлении или в Облводхозе, с участием представителей всех заинтересованных учреждений и организаций, а не писать в редакцию.
31 янв. 1963 г.
Гл. инженер отдела водного хозяйства Воронежского облисполкома (подпись)».
Трудно выдумать более игривый текст! «Обратитесь в первую очередь в райисполком» (никак не выше). Или «поставить вопрос о рассмотрении… с участием представителей заинтересованных учреждений и организаций, а не писать в редакцию». Не сметь! Вот смысл.
Нет, никто не выехал в село Второе Никольское, не «поставил вопрос о рассмотрении» на сельском сходе или хотя бы на сессии сельского Совета. К чему! Ведь есть великолепная бюрократическая формула «Приложение: упомянутое». Заинтересованы, оказывается, только «учреждения и организации» – а остальные ни при чем. Главный инженер не желает выехать, прочитать письмо В.В. Иванова на колхозном или совхозном собрании, выслушать все и хотя бы доложить по начальству, как положено, с приложением «упомянутого». Но не только это удивительно и обидно. Обратите внимание: «Рыба, которая была… не представляла промышленной ценности»! Облводхоз с благословения управления мелиорации признает, что рыбы уже нет, ссылается на «большие неудобства облова», а посему, следовательно, и дан ей гроб.
Итак, во всех малых реках рыба «не представляет промышленной ценности», во всех реках ее можно уничтожить начисто и даже должно уничтожить, так как «целесообразность проводимых работ не вызывает сомнений у заинтересованных учреждений и организаций». Вот ведь до какой сверхмелиоративной прыти можно дойти…
Напомню еще об одном ответе, теперь уже за подписью самого начальника Воронежского Облводхоза тов. Дедина. Он писал «На жалобу от 21 марта 1963 года» в город Острогожск о Тихой Сосне так: «В результате регулирования река станет глубже, шире и многоводнее». Ой, как обманул! Река, наоборот, стала уже, мельче и воробью по колено. Теперь-то он уж обязательно поручит составлять ответы своему инженеру, каковой сочинит так же, как для В.В. Иванова: «Увеличить глубину воды в реке не представляется возможным и в этом нет необходимости». А есть ли вообще необходимость существования рек в степи? Кажется, по упомянутым ответам, нет такой необходимости: под спецтерминологией они спрятали понятие о природе, о благополучии человека, о будущем края, если он останется без воды.