О распознавании и собирании гравюр. Пособие для любителей - стр. 37
Ad b. Никакая фотография, даже самая поразительная гелиогравюра, не может заменить настоящему любителю и знатоку оригиналов. Почему? Потому что любитель ищет и приобретает художественное творение ради него самого. Он желает иметь и ищет именно создание художника, а не механическое подражание ему, как бы последнее ни было поразительно. Опыт приводит к тому же результату. После того как гелиогравюры Дюрана дали нам в прекрасной имитации и за дешевую цену редкие гравюры Марка Антония, Рембрандта, М. Шонгауера, Бергейма,
Дюрера и других, можно было бы подумать, что собиратели обрадуются низким ценам и что вследствие этого спрос на оригиналы гелиогравюр уменьшится и они потеряют много в цене. Но это не так. На последнем знаменитом аукционе гравюр в Париже, где продавалось наследство Галишона, за дорогие листы платились баснословные цены. Так, на этом аукционе заплачено было за «Положение во гроб» Мантенья (В. 3) – 920 франков; за «Марса, Венеру и Амура» Марка Антония (В. 345) – 1400 франков. Эти самые экземпляры Галишона служили оригиналами для гелиогравюр Дюрана. Тем не менее платили указанные выше цены! Собиратель так рассуждает: одно оригинал, а другое т о л ь к о гелиогравюра!
Неуверенность в прочности химически созданных листов также должна быть принята здесь во внимание. Мы видели фотографии, которые через 10 лет стали неузнаваемыми. На это возражают, что в настоящее время фотография пошла вперед и лучше упрочивает свои произведения. Но что из этого следует? Что фотографии уже не так скоро выцветают! Но как долго? Это пока остается вопросом открытым – сомнение законно! Листы Дюрера, снятые с печатного станка 360 лет тому назад, блестят и ныне их первобытной свежестью, словно они только сегодня вышли из мастерской художника! Конечно, при достаточном попечении о листах и старая бумага много способствует к сохранению их еще в течение тысячи и более лет. Но бумага для фотографий, не лучшая из жалких сортов нашей машинной бумаги, должна, кроме того, пройти еще массу химических жидкостей, вряд ли придающих ей большую крепость. Даже в печатных фотографических листах я уже замечал, что албуминий местами отскакивает и, естественно, уносит с собой самое изображение.
Нельзя, конечно, отрицать и того, что фотография имеет и свою полезную сторону. Не говоря уже о промышленности, фотографические снимки с картин и рисунков знаменитых художников сделались необходимыми и для исследователей искусства. Правда, фотография дает только свет и тени, а не колорит картины, как гравюра, но она может изменять гармонию красок, чего, в свою очередь, не дает гравюра. Известно, что различные краски не одинаково отражаются в фотографическом аппарате. В фотографии обыкновенно теряется также ясная прозрачность теней. Исследователь не только не может изучать по фотографиям с картин колорита, но даже гармонию его; он должен довольствоваться передачей предмета и его контуров.
Особенное значение имеют фотографии с рисунков, преимущественно для публичных музеев, ибо таким способом можно сравнивать оригиналы известного художника с фотографическими снимками с других несомненных рисунков того же автора, находящихся в других публичных собраниях, что прежде почти не было возможно.
Если исследователь в настоящее время и не может вполне обойтись без фотографии, то стремления любителя все-таки будут направлены к приобретению и собиранию оригинальных гравюр.