О прошлом приказано забыть - стр. 28
– И вы уверены, что Кемп непременно захочет вас уничтожить?
Петренко уже нервничал, понимая, что времени не остаётся. Готтхильф пожал плечами.
– Сначала он, вероятно, попробует действовать по двум направлениям – через прессу и правоохранительные органы. Со вторым, думаю, у него ничего не выйдет. Вы, вероятно, об этом позаботитесь. Что касается журналистов, то с ними я и сам справлюсь. Третий вариант – моё сотрудничество с вами. Он может узнать об этом и принять меры. Да что угодно – всего сразу не вспомнишь. Конечно, он предпримет попытку договориться со мной. Но, если я окажусь слишком уступчивым, насторожится. Пока подождём, понаблюдаем. Конечно, сразу мочить он будет лишь в одном случае – если разоблачит…
Филипп уронил голову на руки и некоторое время молчал. Ни Петренко, ни Эссе не решались нарушить тишину.
– Значит, станем использовать квартиру на Васильевском. Только, конечно, с большой осторожностью.
Петренко застегнул пояс плаща и ждал, когда Эссе наденет своё кожаное пальто. В тёмной прихожей Ютты Куртовны постоянно хотелось чихнуть – от пыли и запаха нафталина. Филипп провожал их на рассвете, как гостеприимный усталый хозяин. Сейчас он рассеянно кивал, шаря по карманам пиджака в поисках сигарет.
– С Сашуней Минцем работать будем? – кисло усмехнулся Обер.
– Да, это его жилплощадь, – кивнул Петренко. – Туда же Николаев привезёт и доктора Саймона. Такого специалиста надо беречь, согласны? Служба береговой охраны, ФБР, Интерпол – неплохой послужной список. По крайней мере, он много говорит о человеке. В гостинице Саймону будет не очень удобно. А вот слежку за ним там можно осуществлять беспрепятственно…
– Сто двадцать проституток, обслуживающих «Прибалтийскую», лучше агенты, которых можно использовать против темпераментных мужчин. – Эрих Эмильевич протянул руку Готтхильфу. – Я очень благодарен вам за помощь. Надеюсь, у нас всё получится.
Петренко сверкнул очками в полумраке прихожей:
– Минц-Николаев – очень непростой тип. Я имею в виду, в общении. Наверное, сразу вам будет трудно притереться друг к другу. Александр Керимович склонен к завышенной самооценке, и характер у него тяжёлый, несмотря на внешний лоск. В то же время он аккуратный, исполнительный, смелый. Согласившись содержать явочную квартиру, он оказал отделу огромную услугу. Думаю, что и дальше не подведёт.
– Да уж, мне самодеятельность не нужна. Пусть Сашуня понтуется перед девочками, – подхватил Готтхильф. – Скажите ему прямо, что одна ошибка – и мы все будем трупами, включая и его самого. И ещё ладно, если семьи не вырежут. Так что ни шагу он не должен делать без приказа…
– Приказы он выполняет беспрекословно. Но втайне считает, что сам справился бы куда лучше, – заметил Геннадий Иванович. – Эрих, нам пора. Уже совсем светло.
– Счастливо вам!
Филипп, прижавшись спиной к стене, выглянул из кухонного окна в прохладный, затенённый зеленью двор. Там было пусто.
– Прошу вас обоих – будьте осторожны. Следите за «хвостами» и постарайтесь, чтобы вас не разглядели и не узнали.
– Это – наша профессия, – успокоил Эссе.
Он улыбнулся и первым вышел на лестничную площадку. Петренко последовал за ним. На пятом этаже тоже царило безмолвие, но там шевелилась чья-то тень. Эрих почувствовал, как сосёт под ложечкой, но списал это на переутомление. Не может быть, что уже сейчас за ними следят – «наружку» ведь надо ещё организовать. А для этого необходимо заподозрить Готтхильфа и пронюхать, что именно сегодня они с Петренко сюда приедут. Но, кроме хозяина и гостей, никто о предстоящей встрече заранее не знал – даже Ютта Куртовна.