О несчастном ректоре замолвите слово. Ректор обыкновенный, подвид бесправный - стр. 36
Рядом фыркнула саламандра, отвлекая от озадаченных размышлений и попробовала положить голову ей на плечо. Марина мгновенно зашаталась под тяжестью, коленки подогнулись и пришлось вцепиться в мощную шею, чтобы не упасть. Нет, ну до чего же большой зверь и как ей повезло, что в Академии воистину большие комнаты и залы, иначе питомцу пришлось бы строить вольер на улице и… вообще. В качестве компенсации погладила по мягкой шкуре и перевела взгляд на мужчин, о которых вспомнила только сейчас. Джек вполне удобно чувствовал себя, сидя на ректорском столе, Найтмер замер у окна, напомнив живое изваяние, а вот Кайдэс, кажется, и не отходил далеко от нее.
– Как себя чувствуете? – спросил он.
– Хорошо, – после некоторого раздумья, ответила Марина.
Действительно было хорошо, даже не верилось, учитывая обстоятельства.
– Трусишка, ты меня в самое сердце поразила! – откликнулся со своего места Джек. – Молодец! Я уж думал, не выдержишь.
Марина невольно зарделась от похвалы, было приятно услышать подобное. Сказал-то искренне, без издевки или насмешки – такие интонации сразу чувствуются в собеседнике. И как не гордиться-то? В данном случае она полностью имела право на чужое восхищение, и замершая рядом с ней саламандра только подтверждала правоту слов Фроста. Примечательным казалось осознание, что даже сомнений не возникло: огненное создание, вылезшее из камина и подаренное Навьей Академией – ее, полностью. Ни беспокойства, ни паники, ни страха не цепляло сознание. Только уверенность.
– Кажется, получилось, – довольно улыбнулась она.
– Кажется? – хохотнул Джек. – Ну-ну! Всем бы так казалось. С полной уверенностью считай, что совершила подвиг: небольшой и только для своего удобства, но определенно подвиг.
– Много тех, кто не могут заключить договор с Навьей Академией?
Марина подумала, что не вынуди ее к этому обстоятельства, то наверняка бы струсила. Кем-кем, а мазохисткой она не была.
– Достаточно. Кто-то дает слабину непосредственно во время исполнения, кто-то вовсе не в силах вытерпеть боль. Поэтому в Академии до сих пор нередко, когда пропадают без вести студенты, или преподаватели, или кто-то из рабочего персонала. Иногда удается найти некоторых счастливчиков, но многие до сих пор значатся в списках пропавших. Можешь потом посмотреть Камень Памяти, он расположен во дворе Академии и посвящен тем, кто здесь умер или исчез. Зато тебе подобные неприятности (большая их часть) не грозят. Даже если потеряешься на самых высоких этажах Академии или в ее подземельях, можешь позвать свою зверюгу – она выведет тебя наружу.
Марина снова ласково погладила по голове эту самую «зверюгу». За разговором она не заметила, как села на длинное тело, а башка саламандры оказалась на ее коленях (и ведь извернуться смог, йога отдыхает). Неизвестно почему, но стало спокойнее, какое-то облегчение накатило от последних слов бога холода. Ее личный зубастик точно не даст ее никому в обиду, и если не главному злодею, убивающему ректоров, то хотя бы всякие господа Селивановы поостерегутся злорадствовать над ней. Марина некоторое время продолжала неосознанно скользить ладонью по шкуре саламандры, чтобы потом встрепенуться и посмотреть на Кайдэса. Кажется, тот понял, что пора уже и объяснить, что случилось с ректорами, и почему никто не занимался расследованием убийств навьев, который имели высокий и значимый статус в потустороннем мире.