О, мой принц! - стр. 8
-Дитё одно не графское! -заорала бабка. - А какое не графское, как таперича узнать-то?!
Вторая бабка истово крестилась и о чём-то просила Создателя, мы с Гальяной мало что понимали, кроме того, что детей накормить бы надо, а бабки в неадеквате.
-Эли, не знаю, чё с бабушкой Глафирой, я за молоком сбегаю, а ты тута побудь, -Гальянка унеслась, а я попыталась достучаться до впавшей в странность бабки.
Однако бабка упрно несла какую-то чушь про какой-то труп. В общем, типичная реакция на пережитый шок. Потому что как я поняла, если бы тётка не разродилась, то обеим бабкам точно был бы кирдык. Вторая бабуля тем временем занялась всё-таки бывшей роженицей. Та пришла в себя и взирала на всех нас огромными глазами цвета топлёного меда.
-Мой сын, - прошептала новоявленная мать.
-Дочки у Вас, мамаша, дочки, сразу две! -очень я люблю людей радовать.
Сзади меня раздался грохот. Да ёлки-палки, что ж здесь все слабые-то такие, а? Теперь бабуля Глафира без чувств откинулась. Бабка, обтиравшая мамашу, дернулась было помочь, но была остановлена властным окриком последней: " Куда, Марьинила, после".
-Простите, ваша светлость, - бабка, как выяснилось, Марьинила, быстро поклонившись, продолжила протирать влажной тряпкой телеса светлости.
Да, блин, и что это за дела-то?
Не, ну серьезно, не поняла, что это за кошёлка драная? Бабуля Глафира и так, вообще-то, никакая, ей лет уже, наверное, сто. А эта молодая здоровая кобыла, и не оторвись от неё, надо же, тварюка какая, а. Я метнулась к поверженной бабуле, плеснув водицей, собралась было уже приступить к искусственному дыханию, но слава, как здесь говорят, Создателю, обошлось. Бабуля вскинулась, заморгала.
-Это что за отроковица? - вдруг вопросила кошёлка.
Оу, она меня и не помнит, надо же, роды всё же стресс большой.
-Дайте дочек, -продолжала сотрясать воздух недавняя роженица.
Крайне радостные бабульки наперегонки кинулись выполнять. Вообще, такое впечатление, что бабки как-то прямо в эйфорию впали, как будто сами родили. Примчалась Гальянка с кувшином молока и двумя крохотными бутылочками с намотанными на них беленькими тряпочками, что-то типа сосок.
-Подожди, Гальян, а на фига им молоко-то это, -дошло до меня, - им же сейчас титьку сунуть, да и все дела.
-Да что ты, благородным нельзя, на это кормилицы прибудуть поутру.
-Как нельзя-то, малышки смотри, синие какие, им сейчас точно титька нужна, а то помрут ещё, -для острастки добавила я.
-Упаси, Создатель, ведь и правда, в чём души-то у них держатся, -поддержали меня обе бабки.
-Ваша светлость, -кланяясь, Марьинила уже подкладывала малышек к груди их мамаши, -извольте покормить разок деток, уж больно слабенькие оне, их сиятельство осерчает, ежели помрут-то.
Не знаю уж, какой довод подействовал, но её светлость всё же позволила бабулькам приложить к каждой груди по малышке. Те будто только того и ждали, захлюпали своими ротиками, будто век не ели, носики свои сморщили, порозовели, мамашка их разулыбалась, на дочек глядя, да и все мы с облегчением вздохнули. Всё же так приятно, когда всё путём...
4. глава 4
Элеонора.
К концу этого бесконечно длинного дня мы наконец-то сидим с Гальянкой в углу огромной чистейшей кухни с кучей каких-то котлов, разного размера каминов, ещё чего-то совершенно непонятного, и наконец-то я могу спокойно поесть.