О личной жизни забыть - стр. 11
Как ему приходилось напрягать собственную голову, чтобы просто придумать тему для продолжительного телефонного или очного разговора с Камиллой! Сколько лицедейства напускал он на себя, чтобы выглядеть перед ней предельно возвышенным и искренним, не имеющим ни одной задней мысли! Как одновременно хотелось и было боязно любого физического прикосновения! И сколько раз он ловил обращенные на них с Камиллой бесцеремонные взгляды взрослых, которые недвусмысленно говорили, что они прекрасно понимают все его скрытые желания и намерения. Но такова уж природа подростковых чувств, что они умеют игнорировать и прорываться сквозь любые оскорбительные обстоятельства.
Два раза уже удавалось Алексу заманить Камиллу к себе домой. Сначала для показа своего нового компьютера, к которому девчонка оказалась совершенно равнодушна, потом – для тайного проникновения в подвальный тир, тоже не вызвавший у нее особых восторгов, и, наконец, сегодня он позвал ее для опробования подарка родителей на день рождения: дорогого фотоаппарата.
Это последнее приглашение неожиданно принесло полный успех. Польщенная тем, что ее хотят снять в самом красивом виде, Камилла с таким восторгом и доверием смотрела на своего кавалера, что Алексу не оставалось ничего другого, как и дальше выжимать из нее новые восклицательные знаки. В комнатах виллы развернуться особо было негде, и они поневоле переместились в сад. Родители отсутствовали, но в дальнем углу подстригал что-то старый садовник Гаспар да на террасе время от времени мелькала со щеткой служанка Хасмина. Однако разыгравшимся подросткам это уже помешать не могло.
Алекс поменял в «Никоне» уже третью пленку, изображая из себя опытного фотомастера, даже пытался указывать Камилле, какие именно ей принимать позы.
– А теперь голову чуть набок и задумайся.
– О чем задумайся? – удивленно спрашивала юная гостья.
– Умножь в уме одиннадцать на одиннадцать, – тут же придумал он.
Камилла рассердилась.
– Алекс, ты с ума сошел, я и на бумаге это не сосчитаю.
– Ну тогда десять на десять, – продолжил он игру.
– Этого тоже нет в таблице умножения.
– Ну что, трудно к десяти ноль в уме прибавить?
– К десяти ноль прибавить? – Она на секунду задумалась. И Алекс успел сделать два снимка. – Ну ты совсем надо мной издеваешься. Я больше не буду сниматься.
– Все, все. Ничего умного больше не будет. Клянусь!
Малолетняя кокетка, надув губки, направилась к воротам. Алекс поспешил следом.
– Ну, Камилла, я же пошутил. Давай еще с цветком в волосах щелкну.
Она оглянулась.
– С каким цветком?
Кругом было полно цветущих кустов, но это все было не то. Камилла указала на декоративный прудик, который украшали три белые лилии:
– С тем хочу.
Алекс чуть замялся:
– Это любимые цветы мамы. Она не разрешает их рвать.
– Ну тогда и оставайся здесь, а я пошла. – Камилла сделала нетерпеливое движение в сторону ворот.
– Хорошо, сейчас.
Он сбросил шорты и в плавках зашел в воду. Возле лилий ему было по пояс. Нагнувшись по шею в воде, он нащупал стебель цветка у самого корня. Руки натолкнулись на гладкий, ровный предмет. Напрягшись, Алекс вытащил из воды металлический, герметически закрытый ящик чуть больше дипломата. Поставил его на декоративную каменную горку посреди прудика и осмотрел, пытаясь догадаться, как он открывается.