О чем говорят женщины - стр. 30
…И еще пара Таниных лучших женских лет упала в копилочку счастливых воспоминаний.
Дима теперь уделял ей два вечера в неделю: во вторник и в пятницу. Иногда на ее долю выпадал дополнительный вечер – в четверг. А если Димина жена уезжала к матери – любовники проводили вместе и выходной. Теперь они встречались в квартире приятеля Дмитрия. Это была квартира в спальном районе на окраине города. Им обоим приходилось мотаться в этакую даль, и обычно домой Таня возвращалась к часу ночи. Чужая квартира, чужая кровать, чужой муж… Боже, как все это уныло и безнадежно. Но приводить Диму к себе домой Таня не могла – ей было стыдно перед родителями.
А в последний год их отношений у них уже почти не оставалось времени на себя самих. Дима, защитив кандидатскую, готовил докторскую, отчаянно не успевал со сдачей, и по вечерам, когда они встречались, он диктовал Тане главы своей работы, и она набирала их на компьютере. В дни, которые он проводил дома, Таня редактировала его работу.
Защита состоялась весной. В этот день Таня жутко волновалась, все-таки, как ни крути, она тоже имела отношение к этой диссертации. Она приехала в квартиру их тайных встреч, наготовила всякой всячины и стала ждать Диму. Она даже не сомневалась, что защита пройдет успешно, он скоро приедет, и они отметят это событие. Наконец Дима позвонил.
– Таня, можешь меня поздравить! Спасибо! Если бы не ты… В общем, сама знаешь!
– Приезжай скорее, будем отмечать!
– Видишь ли… – его голос как-то потускнел, – я не смогу сегодня приехать. Жене пообещал отметить дома. Она там готовилась, стол накрыла, гостей позвала. Ты только не обижайся… Мы с тобой в пятницу отпразднуем.
– Ах, да! В самом деле, я забыла, что сегодня среда. А среда по расписанию не мой день.
Голос Димы посуровел:
– Ты что обиделась, Таня?
– Ну что ты… Как я могу на тебя обижаться? Да и в чем смысл – все равно ничего не изменится. Ладно, не обращай внимания. Все-таки у тебя такое событие! Желаю удачно отметить. Целую, пока!
– До пятницы! – успел крикнуть он, прежде чем она положила трубку.
Она плакала, сидя в пустой чужой квартире. Потом смахнула приготовленную еду в контейнеры и поехала домой.
…Увидев, как Таня с траурным выражением лица раскладывает еду по тарелкам, Танина мама, Наталья Антоновна, испугалась:
– Таня, что с тобой?
Таня пожала плечами:
– Нормально все. Вот, в издательстве был банкет, я привезла вам еду.
– Как много, Таня! – удивилась мама. – Куда столько? Не съедим!
– Ну, отдадим собакам!
– А почему ты такая расстроенная? Ты что… плачешь?
– Что ты, мама, вовсе нет, – вздохнула Таня, – просто дико болит голова, и день выдался трудный. Знаешь, бывают такие дни, когда ничего не ладится.
– Знаю, – кивнула Танина мама, – но они проходят.
– Мама, скажи, а ты была счастлива? – вдруг спросила Таня.
– В каком смысле, Танюша? – не поняла Наталья Антоновна.
– Разве может быть несколько смыслов? Просто скажи – была ли ты счастлива? Как женщина?
– Ну, конечно. Я и сейчас счастлива. Я люблю тебя, папу. Собаки, в конце концов, у нас какие славные. И потом у меня есть любимая работа.
– Это понятно. Но вот скажи – была ли ты счастлива сама по себе, для себя самой? Безотносительно нашего счастья и семьи?
– Господи, Таня, о чем ты говоришь, – почему-то испугалась мама, – я и не думала об этом. Меня вообще так воспитывали, что нельзя думать о себе и о чем-то только для себя…