Няня на уикенд - стр. 9

А потом приехала жена Матвея и у него закончилась командировка, и я не рискнула появиться в поле его зрения. Чтобы не тосковать, уехала до конца отпуска к родителям в деревню.

- Заработалась, моя маленькая, - журит мама, обнимая меня, потом ведет в кухню, чтобы помогла готовить праздничный ужин, по случаю моего приезда. – Ну что, как вы там в городе живете?

- Нормально живем, работаем, - вздыхаю, нарезая маринованные огурцы и раскладывая их на тарелке, где уже сияют боками консервированные помидоры.

- Вот-вот, живете и работаете… Ну Ирка ладно, хоть внука нам родила, а ты, когда уже соберешься? – вроде по-доброму, но с укоризной ворчит мама, а я застываю с огурцом в руках, потом откусываю его и зажмуриваюсь от сладко-соленой вкусности.

Эх, знала бы мама, какая внучка у нее растет! Может быть, когда-нибудь я привезу ее познакомиться. Нет, не я, а мы с Матвеем.

6. Глава 6

Матвей

За неделю так соскучился по крохе, сразу ринулся в детскую, даже если спит, то полюбуюсь своим ангелочком. Эта малышка делает меня размазней, вызывая нежные чувства, что сердце щемит, глядя на нее.

Алина спит, сладко посапывая и подложив пухлую ладошку под румяную щечку. Застываю над кроваткой, боясь дышать. Какая она красивая! Три года назад я так же любовался ее матерью, когда она спала, подложив ладошку под щеку. Они похожи очень, даже ресницы во сне так же подрагивают, и улыбаются одинаково, будто видят что-то хорошее во сне.

А вот как моя жена спит, я не знаю, не было никогда желания ее разглядывать. Морщусь, чувство, будто осквернил детскую этим воспоминанием. Поворачиваюсь, чтобы тихо уйти, не потревожив ребенка, и вижу, как что-то блеснуло на полу возле большого кресла. И это явно не игрушка.

Постоянно гоняю няню, чтобы в комнате Алиши не было посторонних предметов, только детские вещички и игрушки. Кроха постоянно все пробует на зуб, не хватало, чтобы случилось что-то страшное. Подбираю вещь и весь воздух разом вылетает из легких. Браслет Полины!

Зажмуриваюсь на автомате, вдруг мне померещилось и вещь исчезнет из моих рук. Но нет, браслет переливается гранями мелких бриллиантов, черное серебро красиво переплетается с белым золотом, и рисунок я сам выбирал, когда заказывал украшение для любимой у знакомого ювелира. Даже гравировку сделал. Буквально падаю в кресло, взлохмачивая шевелюру, мне страшно вдруг становится. Она все знает!

Разглядываю драгоценность, вспоминая, как дарил любимой девочке эту вещицу. Она не в курсе была, что я богат, все собирался рассказать, но останавливало что-то, хотелось простого человеческого счастья, достали корыстные и ненасытные девицы, которые видели во мне только денежный мешок, и любимое слово которых – «дай». Полина была другой, из простой семьи, не испорченная деньгами, любовь и нежность плескалась в ее красивых темно-синих глазах.

Она любила украшения, как и любая другая девушка, но носила простенькие серебряные серьги и тонкую цепочку с кулоном-капелькой из этого же металла. Ей хватало ценности этих украшений, и когда мы через неделю после знакомства прогуливались по городку, то застыла у ювелирных витрин, именно с серебряными изделиями, совершенно игнорируя золото и драгоценные камни.

- Матвей, посмотри какой браслетик, прямо к моей цепочке подходит, - как сейчас слышу ее восхищенный голос, - даже капелька похожая.