Нянька из другого мира - 2 - стр. 12
— Дрэго, — произнесла она, смакуя каждую букву и одновременно зарываясь пальцами в его густую черную шевелюру.
Хвост Дрэго встал трубой, как у юнца. Контролировать себя было непросто, особенно когда Слава прижималась к нему всем телом и ласково перебирала волосы.
— Присядь, — попросил он, отстраняясь. И сам чуть не застонал, словно от боли. Разомкнуть объятия было невыносимо. — Ты так мало знаешь обо мне, в то время как я получил полный отчет о твоем прошлом. Это неправильно. Не хочу, чтобы у тебя сложилось обо мне неверное представление. Я не так добр и не всегда соблюдаю установленные правила. К тому же считаюсь…
— Убийцей, — договорила за него Слава, опускаясь в мягкое кресло. Расправив подол очень медленно (чтобы дать возможность Дрэго выдохнуть), она посмотрела в его завораживающие глаза и уточнила: — Так кого же тебе пришлось прикончить? Что в этом человеке или маге было такого, что за этот проступок тебя должны презирать? Я читала историю Гротеции и знаю: аристократы никогда не гнушались ни подставами, ни убийствами себе подобных. И это не делало их презренными. Напротив, рвение к власти всячески поощрялось и восхвалялось.
Так что такого сделал Дрэго, раз его боятся и чуждаются сам король и его советник?
7. Глава 7
— Семья и род в Гротеции считаются неприкосновенными, — начал свою речь Дрэго. Небрежным жестом провел по смоляным волосам, не отводя взгляда от лица Славы. Ему было плевать на осуждение гротецианцев и даже самого короля, лишь бы одна-единственная женщина поняла и приняла его со всеми темными скелетами, спрятанными в потайном шкафу его сердца. — А я убил собственного брата. Официально этот случай признан несчастным и тому есть свидетели. И все же многие считают иначе. Да я и сам чувствую вину.
Последние его слова сбили Славу с толку. Меньше всего магистр Дрэго походил на хладнокровного монстра. Тем более братоубийцу. Достаточно было посмотреть, как он обходится с драконами и детьми, чтобы понять это. Его честность и порядочность достойны звания рыцаря. Взять даже тот поступок, когда магистр ценой собственной жизни, не боясь угрозы со стороны короля и советника, бросился защищать драконов, чуть не погубивших Карлу и Карину — не по собственной воле, но вследствие чудовищного заговора, который только предстоит раскрыть.
Нет, если Дрэго и убил брата, то на то были веские причины. Слава подбадривающе кивнула, прося взглядом продолжать.
— Я мог бы его спасти, — повинился магистр. На секунду прикрыл глаза и поморщился, точно от великой боли. — Но не мог позволить ему совершить то, что тот собирался.
— И чего же он хотел? — осторожно спросила Слава.
Ей так хотелось поддержать любимого. Сказать, что она примет его со всеми тайнами и темным прошлым, если таковое имелось. Но для начала нужно было дать ему выговориться.
— Витэго мечтал о восстановлении прежней силы ордена, — не скрывая злости, проговорил магистр. На его суровом лице отобразилась такая ярость, что могла бы испугать неподготовленного человека. К счастью, Слава слабостью не отличалась и с нетерпением ждала продолжения разговора: — Он хотел вернуть Золотой лилии былые славу и могущество, а драконов сделать оружием в его руках. Витэго был очень умен и слыл знаменитейшим алхимиком древности. То, что он изобрел — чудовищно. И, как показали недавние события, наследие его еще живо.