Нульт - стр. 19
Фреймами успели застроить практически весь центр города, и он в результате превратился в огромный суперкомпьютер. В архитектурном смысле они делились на два типа: узкие высокие и широкие плоские. Тауэры и десктопы. Зиро жил в тауэре.
И каждое его утро начиналось так же, как утро любого другого оператора мэйнфрейма.
Зиро приложил палец к сканеру замка и вошел в шлюз. Там он, кряхтя, облачился в белоснежный пластиковый комбинезон с подогревом, натянул маску с респиратором и перчатки. Отстоял положенные минуты под ультразвуковым пылеочистителем и шагнул внутрь своего компьютера. Это была его ежедневная трудовая повинность – техническое обслуживание узла.
Внутри легкий морозец, стерильно-белая комната плотно заставлена высокими стальными шкафами, набитыми кремнием, подмигивают созвездия индикаторных лампочек. Каждый узел мэйнфрейма представлял собой векторно-параллельную компьютерную систему из тысяч кластеров по шестнадцать мощных процессоров в каждом. Когда Зиро только въехал в свой фрейм, мощность его узла составляла стандартные два петафлопа, но за то время, что он здесь жил, он путем аппаратного разгона и многочисленных апгрейдов довел ее почти до трех. В сумме с городской системой распределенных вычислений реальная мощность узла могла доходить до 17 петафлоп. Но это от погоды зависело.
Зиро, поеживаясь от холода, подошел к главной системной консоли. Главное, конечно, не допускать перегрева. Первым делом он проверил показания термодатчиков (норма), потом давление в компрессорах охладительной системы на жидком азоте (OK), потом систему фильтрации воздуха. Поменять, что ли, фильтры? Менять фильтры было лень. А, потом, решил Зиро. Это терпит. Зиро почесал в затылке и осмотрелся. Да вроде все нормально. Гудит, родной, мигает лампочками. Ах, да! Кластер 831, вспомнил он. Пару дней назад выгорела одна из материнских плат. Надо-таки поменять. Он сходил в запасник, где таких плат у него была стопка до потолка, чтоб не бегать каждый раз в магазин. Он вернулся, вытащил сгоревшую мать (все ясно – кондеры выбило, вон, аж почернели), выковырил оттуда все 16 процессоров, переставил их в свежую плату, подрубил шлейфы и зарядил обратно в надлежащий слот в шкафу. Вот, собственно, и все. Прелести открытой архитектуры. Зиро подавил зевок.
Закончив техосмотр, Зиро должен был заполнить специальный формуляр (форма TO 86-3), куда вносились сведения о состоянии данного ему в аренду оборудования. На кой это надо было делать каждый день, Зиро не очень понимал, но таковы были правила. Чиновники из отдела обслуживания мэйнфреймов любили без предупреждения заявиться с проверкой. Зиро торопливо начеркал в журнале оператора. Все. С рутиной покончено. Теперь можно и позавтракать. И Зиро пошел на кухню.
Его кухня была забита множеством крутых блестящих девайсов, превращающих жизнь любой домохозяйки в праздник, но, по правде говоря, если чем он и пользовался из всего этого, так холодильником и чайником. Зиро вообще редко ел дома. Но сейчас ему не хотелось никуда идти. Он щелкнул кнопкой чайника. Достал из шкафчика свежий кирпичик болотного хлеба из спирулины, Зиро пристрастился к нему во время блокады. Достал из своего огромного холодильника с функциями голосовой почты, льдогенератором, телевизором, видеосистемой и, конечно же, доступом в Сеть