Нойды. Черный вензель - стр. 37

Таня снова негромко застонала, вообразив себе такую картину, ей тоненько подвыл Абрек.

– Мне просто стало его очень жалко, он выглядел таким несчастным. Но ты прав, я глупо поступила. Надо было хоть попросить его, чтобы молчал, соврать, что иначе не сработает… хотя это уже ничего не изменит, если таких объявлений десятки.

– Потребовать, чтобы убрали, может? Написать админам, что это нарушение прав человека, запрещено сливать личные данные! Судом пригрозить!

– Маго, в большинстве групп бесплатные объявления никто не проверяет, они появляются сразу по факту размещения, – сокрушенным голосом произнесла девочка.

– Но ты же скоро не сможешь из дома выйти!

– Я это понимаю. Хуже всего, что у моих родителей уже на уровне рефлексов отработано: спасать меня любой ценой. Если они узнают, что происходит… да даже просто поймут, что я боюсь из квартиры выходить, то тут же затеют переезд в другой город. Меня вообще на время отошлют куда-нибудь к родственникам. Но я же не могу расстаться с вами! Мы только нашли друг друга!

– Да им никто и не позволит тебя увезти, – тихо, словно сам до конца не веря своим словам, проговорил Маго. – Не для того нас всех собрали в этом городке.

Милич, стремительно белея, охнула и прижала кулак к губам. Мальчик, потоптавшись рядом с самым сочувственным видом, тронул ее за рукав.

– Ладно, пошли тогда к Златке, а я звоню Платону. Обсудим ситуацию, и ты хоть переоденешься наконец.

Антон вернулся в свой дом в Загвоздке – и каким же холодным и бесприютным его нашел! Ветер исхитрился-таки распахнуть форточку и выдул из помещения все тепло, посрывал со стен фотографии ребят, смел со стола бумаги. Словно подал знак: все кончено, организация «Апофеты» прекратила свое существование.

Кинебомба долго бродил по стылому помещению без мыслей и ощущений. Попытки подумать о чем-то или прибраться вызывали колотье в сердце и нечто вроде душевной тошноты. Все было действительно кончено, он остался один и без цели. Десять лет псу под хвост. Мучительнее всего было воспоминание о том, что утром Эдик и Элла попросту умолчали о связи между ребятами. А ведь знали, не могли не знать – Элка шпионила на создателей первенцев. Они не доверяли ему, списали его со счетов. Или попросту продались с потрохами тем, у кого перспективы, деньги, влияние, – блистательному Институту.

Нужно было как-то отвлечься, иначе он не дотянул бы до рассвета, и Антон открыл папку с документами. Поверх первой же страницы под пленкой лежал перечень файлов, написанный почерком необыкновенно аккуратным и четким. Наверняка писал Давид – хозяин и почерк чем-то неуловимо походили друг на друга.