Нойды. Белая радуга - стр. 37
А тот огляделся и направился прямиком к газону с аркой. Споткнулся о поребрик и рухнул лицом в газон – тут Вика сообразила, что он мертвецки пьян, – но все же сумел подняться и начал собирать крупные каменные обломки, валявшиеся на газоне. Распихал штук пять по карманам обшарпанной ветровки, встал шагах в пяти от висящего мальчика, прицелился…
– Вы что делаете, прекратите! – слабым голоском крикнула Виктория, заставляя себя выползти из тени. Она взмахнула смартфоном. – Я в полицию уже позвонила!
Но у типа оказалась просто звериная реакция: он рванулся к девочке, одной рукой зажал Вике оба запястья, другой вырвал смартфон. Едва не теряя сознание от ужаса, она увидела совсем рядом его глаза, свирепые, воспаленные, с расширенными зрачками. Алкоголем от него не пахло.
Размахнувшись, он запустил телефоном в висящего мальчишку, гаджет врезался в стену над самой его головой и рассыпался на удивительно много мелких частей. Некоторые запутались в темных густых волосах мальчишки.
– А ну пошли со мной! – Он схватил девочку так, что ее голова оказалась у него под мышкой, и потащил. Вика, вжатая лицом в его бок, ничего не видела, лишь ощутила сильнейший удар по обеим голеням, наверное, об ограду газона. В нос шибал запах немытого тела, прокуренной грязной материи. Наверное, она потеряла бы сознание, если бы через миг ее не поставили на ноги. Открыв глаза, Вика обнаружила, что стоит напротив подвешенного мальчика. Только подумала, что кошмар закончился и громила ушел, как тот, стоя у нее за спиной, стал трясти ее и орать:
– Ты его знаешь? Знаешь? А ну говори, где живет! Я его дом ко всем чертям сожгу! Не молчи, убью!
Девочка молчала, лишь старалась в тряске не прикусить язык. Страха она почти не ощущала, на смену ему пришли равнодушие и чувство обреченности. Если он в самом деле собирается ее убить, то пусть уж поскорее.
– Говори! – ревел лохматый.
– Дебил! – выкрикнула Вика самое сильное в ее лексиконе бранное слово.
Тот перестал ее трясти, крутанул, поворачивая к себе лицом.
– А ну-ка повторила, – велел вроде как спокойным, но оттого еще более страшным тоном.
– Дебил.
Про себя Виктория знала: если ее довести, то потом уже не остановишь.
Мощная оплеуха едва не оторвала девочке голову.
– А теперь…
– Дебил! – выкрикнула она, не дожидаясь конца его фразы.
Страшный человек занес руку для нового удара, но почему-то медлил, словно прислушивался, потом с утробным мычанием помотал головой.
– Отпустил ее, живо! – вклинился еще один мужской голос.
Лохматый вскинул голову, оскалился, но вдруг выпустил девочку и бросился прочь со двора каким-то странным зигзагом, размахивая на бегу руками, будто пытался взлететь. Кто-то пронесся мимо Вики следом за ним, и почти сразу же другие руки подхватили ее, поддержали, взволнованный голос спросил:
– Милая, что он тебе сделал?
Голос был знакомый, и лицо женщины Вика вроде узнала, только от потрясения вспомнить никак не могла. И отвечать не могла, лишь икала и втягивала в себя воздух.
Женщина поддерживала ее за плечи и гладила по голове, а между тем мальчик на крюке расстегнул на себе куртку и ловко выскользнул из нее. Попрыгал, сдернул куртку с крюка и снова надел. Невозмутимо осмотрел свои кроссовки, потопал ногами, избавляясь от налипших комьев грязи, и пошел к выходу со двора. По пути он все же бросил короткий взгляд на Вику – она как раз особенно громко икнула, – пожал худенькими плечами и буркнул сердито: