«Новый тоталитаризм» XXI века. Уйдёт ли мода на безопасность и запреты, вернётся ли мода на свободу и право? - стр. 16
Весьма наглядно данная тенденция видна на российском примере.
Одна из наиболее резонансных в этом плане – история принятия и применения на практике российского законодательства об «иностранных агентах», формально повторяющего аналогичные американские правовые акты, но по сути оказывающегося более широкоохватным[101].
Можно также вспомнить узаконенные в РФ в течение последних двух десятилетий многочисленные запреты возбуждения ненависти, оскорбления чувств верующих, оправдания терроризма и т. п. акты, также явившиеся своеобразным отражением регулятивно-правовых практик, активно развивавшихся на протяжении 2000-х гг. на Западе. Так, 19 апреля 2007 г. министры внутренних дел стран ЕС договорились признать разжигание национальной и расовой розни преступлением во всех 27 странах блока[102], а 18 апреля 2008 г. министры юстиции и внутренних дел стран ЕС одобрили введение наказания за подстрекательство к терроризму в интернете[103]. В 2014 г. схожие поправки были внесены и в российское законодательство[104].
Следствием «параллельности» запретительных тенденций, развивавшихся на протяжении последних двух десятилетий в странах Запада и «не Запада», а также того обстоятельства, что Запад в данном случае оказывался в роли трендового флагмана, явилось то, что субстанциональный авторитаризм стран, не относящихся к категории либеральных демократий (который сам по себе никуда не исчез и продолжал разделять власть и общество на потенциально конфликтные «полюса»), оказался по сути «затушёванным» пришедшими с Запада социально консенсусными ново-авторитарными тенденциями. И в итоге предстал в облике запретительных инициатив, отражающих общий для всех современных государств объективный «низовой» запрос на усиление общественной безопасности «сверху».
Весьма показательно в этой связи рассуждение российского адвоката и английского солиситора Дмитрия Гололобова:
«Распространено мнение, что наказание якобы за “мысли в интернете” является чуть ли не эксклюзивным изобретением Кремля для расправы с политическими оппонентами. Это не так. Более того, практика борьбы с ненавистью сначала “вживую”, а потом и в Сети была в определённом смысле навязана России международным сообществом в рамках сверхмасштабной кампании борьбы против так называемых hate speech и hate crime (высказывания и преступления, связанные с разжиганием ненависти). <…>
Дмитрий Гололобов
В Европе <…> много сделано по борьбе с hate speech. Достаточно отметить решение Совета ЕС 2008 / 913 / JHA от 28 ноября 2008 г., которое требует наказывать “публичное поощрение всякого выражения, распространения или оправдания расовой ненависти, ксенофобии, антисемитизма и других форм ненависти, основанных на нетерпимости”. А ещё в Европе был даже принят специальный Кодекс для медиа- и интернет-компаний по борьбе с незаконными высказываниями, разжигающими ненависть и вражду в интернете. Как следствие, законы многих европейских стран, наказывающие за “разжигание ненависти” в интернете, стали весьма жёсткими. В качестве примера можно привести германский Network Enforcement Act (NetzDG) 2017, согласно которому можно накладывать штрафы до 50 млн евро. <…>