Новый порядок - стр. 33
– Это ни для кого не является новостью, – уточнил Стоун, – в том числе и для правительства. Наша реакция несколько запоздала, и мы объявили крестовый поход против мафии уже только с наступлением нового, девяносто шестого года. Как вы помните, он закончился полным провалом. Но еще задолго до этого, осенью девяносто пятого, в преступном мире прозвучало слово «Авторитет», и мне сразу же стало об этом известно.
– Я хотел бы узнать подробности, – попросил Романцев.
– В то время существовала группа промышленников, в основном это директора крупных сырьевых предприятий, которая при поддержке влиятельных госчиновников и правления двух московских коммерческих банков занималась крупными спекуляциями в сфере поставок сырья и энергоресурсов на Запад. Здесь были задействованы предприниматели из Тюмени, Волгограда, Уфы и Братска. Все узлы завязаны на Москву. Эта группа – кстати, далеко не самая мощная в стране – имела тесные связи с местной и зарубежной организованной преступностью. Одним словом, это был крепкий мафиозный клан с достаточно продуманной жесткой организационной структурой. В результате сделок, проворачиваемых этой группой, часть экспортной выручки оседала на секретных счетах западных банков. Только в трех городах – Цюрихе, Гамбурге и Франкфурте-на-Майне – они имели на банковских счетах около полумиллиарда долларов, еще двести миллионов они вложили в недвижимость и произведения искусства. Примерно столько же осталось внутри России, но структура вложения этих финансов была такова, что государство и общество ничего с этого не имели.
– Вы уговорили их вернуть деньги? – недоверчиво спросил Романцев.
– Не совсем так, – уточнил Стоун. – Мы заключили с лидерами этой группы соглашение, по которому они обязались в течение двух лет вернуть денежные средства в Россию, а мы со своей стороны предоставили гарантии безопасности для них самих и их денег.
– А если бы эти люди не согласились на ваши условия?
– У них начались бы неприятности, – жестко проронил Стоун. – Причем не только с нашей стороны, но и со стороны западных партнеров. В конце концов, что они в этом случае теряют? Ничего. Деньги остаются при них, но работают на Россию, а взамен правительство закрывает глаза на источник появления этих денег.
– Достаточно цинично, – хмыкнул Романцев.
– Простых путей не бывает, – парировал Стоун.
– Вы об этом уже говорили. Ну и что из всего этого вышло?
– Поначалу все шло гладко. По предварительному соглашению с правительством эти люди стали вкладывать деньги в экономику страны. Не скажу, чтобы они были в восторге от нашей затеи, но у них не было иного выхода. Это, кстати, не единичное явление, и к осени девяносто пятого в страну возвратились миллиарды долларов…
– Похищенных у ее народа, – подал голос Романцев.
– Похищенных, уворованных – какая разница? – поморщился Стоун. – Для нас было важно другое – вернуть эти средства и заставить деловых людей найти им лучшее применение внутри страны.
– И здесь кто-то вмешался в ваш расклад, – перебил его Романцев.
– И спутал нам все карты, – кивнул Стоун.
– Но у вас, как я понял, имелись все возможности, чтобы нажать на этих людей и заставить их выполнить свои обязательства.
– Мы использовали все, – Стоун поморщился, словно от сильной зубной боли. – Весь арсенал. Естественно, мы задали им кое-какие вопросы. Но вразумительных ответов не добились. Эти парни словно белены объелись. Я сам разговаривал с несколькими. Внешне это вполне нормальные люди, размышляют здраво и логично, но стоит им начать действовать…