Новый год с лучшим другом - стр. 3

Тут даже сейчас машина Глеба едет на максимальных пределах со скоростью двадцать. Дворники работают без остановки, но это не спасает. Видимость нулевая, а холод от ужаса плавно скатывается по позвоночнику.

Не дай Бог застрять в такой стихии. Пиши…пропало.

—Прости, пожалуйста…— шепчу еле слышно, стягивая с себя шапку. В машине ад по градусам. Волосы оттаивают и стекают на куртку.

Скулы у парня играют сильнее, и я отчетливо чувствую вибрирующую в пространстве неприкрытую злость, исходящую от Глеба. Он остро реагирует на такие вещи и имеет на это право.

—Ты же знаешь, как я отношусь к безопасности, — наставнически звучит, и я утвердительно мотаю головой, чувствуя при этом досаду.

—Я сама испугалась в процессе, и сети нет.

—Потому что надо было дождаться меня, — цедит, а затем поворачивается ко мне полноценно. В свете от мерцающей приборной панели я различаю кровоподтеки на мужественном лице.

Скосив взгляд на руки, отмечаю еще и сбитые костяшки.

Сразу не по себе становится, потому что я четко понимаю — мой Глеб явно всыпал кому-то по первое число. А он никогда…так не делал в сознательном возрасте. Проблемы не нужны, разве только если ситуация из ряда вон и кому-то грозит…что-то плохое.

«Марать руки просто так не хочу. Еще инвалидом сделаю, а отвечай как за нормального».

—Глебушка? Что с лицом? И…руками.

—Упал, очнулся — гипс, — бурчит недовольно и отворачивается. Вот только взгляд при этом слишком страшный, чтобы не заметить его или проигнорировать. Что-то темное на дне.

—Глеб.

—Ксюша.

Попытки разговорить ни к чему не приводят. Друг просто закрывается и молча едет дальше. А как приезжаем, так же молча вытаскивает мои вещи из багажника и идет в дом, кивая мне.

Едва выбравшись из машины, топаю внутрь. И только разувшись и впопыхах сняв с себя куртку, до меня вдруг доходит…в доме тишина.

Ни звука. Я захожу в гостиную и понимаю, что тут никого. Нет даже намека на громкую компанию, и это значит, что доехала только я.

Глеб подходит ко мне со спины и мягко касается ладони. От неожиданности на месте подскакиваю и резко оборачиваюсь, утыкаясь практически носом в накаченную фигуру.

Черт возьми.

Слюна застревает в горле, когда я медленно поднимаю голову и при свете рассматриваю разбитое лицо лучшего друга.

3. Глава 2

Сейчас атмосфера такая гнетуще-напряженная. Взгляд, пронизывающий, меня скорее пугает, чем дает успокоение. Зуб на зуб не попадает, а Глеб же протягивает ко мне руку и заправляет прилипшую к щеке прядь за ухо, цепляя горячими пальцами холодную кожу. На контрастах меня аж подбрасывает, словно я на разгоряченной сковороде.

Облизав обветрившиеся губы, я делаю рваный вздох и скукоживаюсь сильнее под внимательным взглядом лучшего друга.

Смотрит так, словно кожу снимает.

—Почему ты смотришь на меня так? — холодок гуляет по позвоночнику. Это же Высоцкий…мы знакомы с детсада! Но сейчас мне прямо не по себе от этого пронизывающего взора, хотя он и понятен. Глеб на меня зол, а когда он зол, то его лучше не испытывать на прочность. Если рванет — мало не покажется никому, и даже если будешь далеко от эпицентра взрыва, зацепит.

Он может.

Однажды я видела, как он взорвался, и ничем хорошим это не закончилось.
—Как? — шепчет Глеб, делая шаг ко мне, склонив голову набок. Он в одних штанах и без верха. Я уплываю взглядом в кубики. Стоп!