Новый альбом - стр. 11
Они ехали молча уже минут десять, когда у сидевшего напротив него в темноте копа, судя по всему, главного, вдруг зазвонил телефон. Ваня, погрузившийся в свои мрачные раздумья, чуть не подпрыгнул, услышав резкий пронзительный звонок.
– Да, – коротко ответил коп.
Глаза немного привыкли к темноте, и теперь Ваня мог кое-как разглядеть обстановку. Сейчас он уже видел коротко стриженную голову главного с прижатой к правому уху телефонной трубкой, но лицо по-прежнему оставалось в тени.
– Мы его взяли, едем, – процедил главный. – Всё в порядке. Скоро начнём.
Ваня, услышав последние слова, почувствовал, как у него что-то сжалось внизу живота. Тон, которым было сказана фраза, был абсолютно будничным, но вот это «начнём» явно не сулило ему ничего хорошего.
Трубка что-то оживлённо забормотала в ответ, видимо, что-то очень важное и неожиданное, потому что голос сидевшего напротив Вани копа вдруг резко переменился.
– Как – отпустить? – разочарованно спросил он.
Голос в трубке заговорил ещё резче – видимо, у звонившего не было времени разжёвывать свои указания.
– Ясно, – отчеканил в ответ главный, убрал руку с телефоном от уха и повернулся к водителю, показав благодаря этому Ване свой профиль – лицо у него было грубое, с приплюснутым носом и низким лбом. Настоящий палач, пронеслась у Вани в голове неприятная мысль.
– Останови, – нехотя буркнул главный водителю.
Машина резко затормозила. Ваню слегка бросило вперёд, но руки державших его полицейских напряглись, не дав ему свалиться с сиденья.
– Выпустите его, – бесцветным голосом сказал главный в темноту фургона.
Ваня не верил своим ушам. Казалось, что главный уже думает о чём-то совершенно другом, и молодой музыкант, по-прежнему дрожащий напротив него, ему больше совершенно не интересен.
Дверь фургона резко распахнулась, в глаза Ване ударил яркий солнечный свет, и руки, до этого крепко державшие его, вдруг с силой толкнули Ваню вперёд. Не успев переставить затёкшие от долгого сидения ноги, он запнулся и полетел прямо на асфальт, едва успев выставить вперёд ладони. Он упал, больно ударившись коленками, затем, всё ещё плохо соображая, что происходит, повернул голову вправо и увидел грязный бампер фургона, стремительно удаляющегося от него по дороге. Через несколько метров минивэн перестроился и потерялся в потоке машин.
По-прежнему с трудом соображая от нелепости произошедшего, Ваня встал, отряхнул коленки и осмотрелся по сторонам. Слева от него возвышались незнакомые дома, уходившие под облака, а справа ревела моторами не очень широкая, всего на шесть полос, захолустная дорога чужого района. Поискав глазами хоть какой-нибудь ориентир и не найдя его, Ваня медленно зашагал в сторону домов, пытаясь унять дрожь в теле и осмыслить то, что с ним случилось несколько минут назад. Мысли путались, никак не желая складываться в хоть какую-то цельную картину. Что это было – лишь устрашающая акция? Вряд ли, какой в ней смысл. Его отпустили, но потом за ним вернутся? Тоже маловероятно, проще тогда было кинуть его где-нибудь в камеру, а потом уже допрашивать, если сейчас этого не позволили неотложные дела.
Или кто-то там, наверху, решил, что просто не стоит тратить на него время?
В общем, гадать можно было сколько угодно. Ваня, постепенно приходя в себя, шагал по узкой и заваленной летевшим с дороги мусором обочине, щурился от солнца, вдыхал полной грудью пропитанный гарью воздух и чувствовал, как по телу приятным теплом разбегается слабость, пришедшая на смену только что пережитому им напряжению. Он свободен, чёрт возьми, и все только что случившиеся с ним события уже начали казаться чем-то совсем неправдоподобным. Если бы не незнакомые дома вокруг, он и вовсе мог бы подумать, что ему померещились и минивэн, и крепкие руки людей в штатском, и ледяной голос типа с приплюснутым носом. Сунув руку в карман, Ваня нащупал свой мобильник и потянул его наружу. Внезапная мысль озарила его, заставив резко остановиться.