Новые гладиаторы - стр. 2
Уже в седьмом классе Волков отметелил пацана на год старше, решившего проявить интерес к Гениной соседке по парте. Его соперник ходил в секцию тяжелой атлетики, но сути дела это не меняло. Да, здоровенный, и что? Быки, знаете ли, тоже не маленькие. Соседка Гене, в общем, не особо и нравилась, но пускать чужих на свою территорию – самое последнее дело.
Волкова уважали и боялись не только в классе. Самые крутые пацаны в районе чувствовали: в случае чего этот шизанутый пойдет до конца. До смерти. Слово «смерть» в детстве носит условный, аллегорический оттенок. Здесь же она становилась реальностью в облике жилистого белобрысого паренька с остервенелыми глазами. Прощупать, что там, за гранью, желающих оказывалось немного.
Случалось, конечно, что и наезжали, не без того. Местный полууголовный элемент по кличке Панкрат семнадцати лет от роду с настоящей судимостью и условным сроком однажды попытался чуть повоспитывать белобрысого хмыря. Ну что такое, в самом деле? Мы с кентами сидим, все по уму, а тут какая-то шелупонь мимо идет. К тому же при команде «брысь отсюда» эта самая шелупонь не бросилась бежать, а нагло остановилась и зыркнула белыми, как будто выцветшими глазами.
Гене тогда здорово перепало. Противник ему достался на три года старше и в два раза тяжелее. Но у Панкрата на всю жизнь остался маленький шрамик около глаза. Сначала это была рваная рана от острой щепки, попавшейся Волкову под руку.
– Мужики, он мне глаз выставил!
Приятели увели скулящего «короля» в ближайший травмпункт.
Гена, сильно шатаясь, но на своих ногах побрел домой. По дороге его рвало два или три раза, но в душе билась какая-то древняя радость пещерного человека.
«Победа! Ой, блин, как же сильно болит голова».
Дома матушка устроила истерику, вызывала «скорую». Батя все допытывался на тему «кто тебя так». Гена едва улыбался и махал рукой, мол, нормально все. Легкое сотрясение головного мозга – не чрезмерный гонорар за такую победу.
Через пару недель он уже как равный сидел в покосившейся дворовой беседке. Грозный Панкрат продемонстрировал широту души. Он пожал духаристому пацану руку и налил из «огнетушителя» емкостью ноль восемь литра бордового портвейна.
Правда, втянуться в дворовую компанию Волкову мешало отвращение к липкому пойлу. Да Гена особо туда и не стремился. Стая – удел мелких койотов. Показал характер, постоял за себя, и ладно.
Чуть позже начались, скажем так, контакты второго порядка. Выяснилось, что система много сложней обычного силового противостояния. В начале десятого класса теплым сентябрьским вечером Гек – эту кличку Волков сам себе придумал, так как собственное имя казалось ему вялым и слюнтяйским – избил на дискотеке вальяжного хлыща лет двадцати.
Джинсовый щеголь слегка оттеснил невзрачного Гека от его подружки.
– Привет, милая! Потанцуем?
Гена, вежливо улыбаясь, отодвинулся в сторону.
Парень в джинсах привык к собственной значимости, поэтому такое вот поведение трусоватого кавалера принял как должное.
Пацаны, знавшие Гену, зашептались в предвкушении интересного зрелища.
Дотанцовывать хлыщу пришлось за Дворцом культуры, куда верная подруга Гены вытянула его якобы для продолжения лирического общения. Поскольку рядом с хлыщом вертелись трое здоровых приятелей-телохранителей, подобный ход оказался правильным.