Новогодняя аллергия - стр. 17
– Что не так? – спрашиваю его, – Забыл взять лист, чтобы написать завещание?
– Коробочка! Дэн, тут была коробочка!
– Была.
– Где она? – Кума подходит к койке, – Дэн, где эта коробочка?
– Я ее отдал девчонке.
– Какой еще девчонке?
– Той. У лифта.
– Дэн, ты мудак! – Кума сокрушенно опускается на стул, – Вот ты мудак!
– А что с ней не так? – спрашиваю я.
– Это была вишенка. А теперь… Блядь!
– Давай поподробнее.
– А смысл?
– Очистить совесть.
Кума рассказывает долго. И как планировал, и зачем все это было, и что было в коробочке. Мне смешно. Двадцать четыре часа ада для меня ради одной коробочки, а я ее отдал первой встречной. Медсестричка ещё дважды меняет стекляшки с какой-то жижей в капельнице и тут же убегает, опасливо косясь на меня и постреливая глазками Куме. Долбаный ловелас уже и здесь отметился.
– Ничего такая. – одобрительно говорю я, когда жертва Куминого обаяния снова исчезает за дверью.
– Галочка. – Кума улыбается.
– И что теперь?
– По домам. Если ты еще не передумал меня убивать.
– Живи.
Я выдергиваю из вены иглу и поднимаюсь на кровати.
– Где мои шмотки?
– Сейчас все будет!
Кума достает из шкафа у дверей коробку и мой костюм в чехле.
– Сученыш, все продумал… – смеюсь я и с наслаждением надеваю рубашку.
– Дэн…
– Что еще?
– Слушай, может ты сам до дома? – спрашивает Кума, косясь на дверь.
– Не вопрос. Только не вези ее по своим любимым клубам.
– Не. Я просто поболтаю немного.
Я вызываю такси, называю свой адрес и на полпути понимаю, что не хочу домой. Единственное желание – снова почувствовать себя человеком. Шофер молча сворачивает, когда я меняю адрес, и везет меня в офис.
На этаже пусто, только горит дежурное освещение и настольная лампа во второй секции. И никого. Видимо тот, кто должен был сегодня дежурить, решил забить и свалил пораньше или не приходил вообще. Это меня злит. Мне хватило одного пожара. Я пулей проношусь по коридору, подхожу к столу, на котором горит лампа, и вижу кружку с остатками кофе, кожуру от мандаринов и книжку. На спинке стула висит пуховик, значит кто-то все же есть. Я смахиваю кожуру в мусорное ведро, беру в руки книгу с девчачьим названием «Элеонора» и иду к своему кабинету.
Открытая дверь у кабинета помощника. Кажется, кто-то решил сегодня поработать сверхурочно или… За столом сидит какая-то пигалица, увлеченно отбивающая пальцами по калькулятору. Она что-то считает, сверяется с таблицами, и совершенно меня не замечает. Мне становится смешно. Пигалица словно провалилась в свои расчеты и даже не поднимает головы. Я открываю книгу где-то посередине и решаю подождать. Мне интересно, как она отреагирует на мое появление. Минут двадцать читаю розовые сопли, разбавленные постельными сценами, поднимаю глаза – она все так же клацает калькулятором.
– И что получается? – спрашиваю я.
– Я еще не сверялась…
Пигалица отвечает на автомате и только потом до нее доходит… Она поднимает свои глаза, и я упиваюсь той волной страха, которая ее захлестывает.
Катарина
– Горе ты луковое. – вздыхает Нюта, – Вот скажи, зачем ты туда пошла?
– Я не знаю. Просто стало скучно.
– А теперь весело стало, правда?
Я виновато мотаю головой и прячу зареванные глаза. Мироша даже не стал ничего спрашивать, когда я вылетела из офиса. Протянул упаковку салфеток и молча слушал мои завывания всю дорогу, а теперь ходит кругами по кухне – думает, чем можно мне помочь и как исправить эту ситуацию. Про увольнение никто ничего не говорил – всем и так ясно, как божий день, что Зверь выпнет в первый рабочий день года. За меньшие грехи увольнял, а тут и подавно. Мало того, что в чужой кабинет вломилась, так еще и в документах ползать начала. Проверяльщица. Допроверялась на свою голову.