Новогодний приворот, или Суженая для ведьмака - стр. 18
Тихо застонала и поняла, что он поймал мои губы своими, вбирая дыхание.
Движение были ритмичными, подчиняли и разжигали в разбитом сердце ведьмы погасший огонь. Волна спасительной ласки опаляла до боли приятным пламенем. Соприкосновения делались ближе, наши тела сплетались тесней. Ближе, еще ближе – самым близким из существующих в этом мире и иных реальностях бесконечным и полным единением.
Цепляясь пальцами за гладкие плечи Кирилла, прикусывая их, целуя, снова прикусывая и зализывая ранки, я еще крепче обвила его бедра ногами.
Внизу живота раскручивалась огненная спираль. Растекалась по венам неистовым жаром. Возвращала мне смысл жизни.
Происходящее воспринималось как нечто правильное, то ради чего мы жили все эти годы. Объятия Кирилла были такими желанными, что затмевали стыд, который наверняка с первыми лучами накроет меня с головой. В уединенной, жаркой темноте все это казалось не существенным. Движения слитых воедино тел пронизывал чистый огонь. Близость вливала в каждого из нас магическую энергию, заставляя кровь кипеть, а сердце неистово колотиться в груди. Мы парили среди звезд, разделяя этот миг на двоих.
Я даже не сразу поняла, когда все закончилось.
Тепло обнаженной мужской кожи было таким пронзительно острым, что хотелось заставить время остановиться. Кирилл накрыл мои губы своими и, щемяще нежно поцеловав, откатился на бок. Лег и устроил меня поверх своего тела, обвивая сильными руками. Это еще больше усилило возникшую меж нами связь и способствовало тому, что охватившее меня чувство умиротворения и покоя передалось и ему.
Охваченная бурей эмоций, потерлась о сильное плечо щекой.
- Знаешь, - слова вырвались раньше, чем успела осознать. – У меня давно никого не было.
Упс, что я несу? Нашла время для откровений. Думала, Кирилл промолчит, а он вдруг усмехнулся и признался:
- У меня тоже.
Удивленно приподнялась на локте.
Мужчина лежал, закинув правую руку за голову, и посматривал на меня из-под опущенных век. Сквозь присущую ему, как мне чудится, с самого рождения холодную невозмутимость, пробивались живые эмоции. А губы… о, матушка-луна, изгибала лукавая улыбочка.
Этой ледяной глыбе не чужды юмор и ирония?
- Ты же… такой видный, - пробормотала совсем другое. После близости тело ломила сладкая истома, хотелось еще его тепла, еще нежности, но я через силу с этим боролась.
- И что? – Пальцы мужчины коснулись моих губ, разрывая грудь безумной эйфорией.
- Почему же давно – никого?
Кирилл чуть слышно вздохнул и, не отводя от меня пронзительного взгляда, погладил мою скулу костяшками пальцев.
- Над нами довлеет злая сила, Инга. Мы очень давно ожидаем смертельный удар. Я много месяцев торчу в дозорах и уже забыл, когда в последний раз ночевал на мягкой перине.
- О… - я ответно погладила его щеку, покрытую двухдневной щетиной. – Так значит, моя кровать – единственная и неповторимая после утомительных месяцев ночевок под открытым небом?
- И в лютый мороз, - добавил с усмешкой. Его рука сползла на мое обнаженное плечо, скользнула по руке и, нащупав ладонь, притянула назад к своему боку. – Иди сюда.
Я устроилась на каменной груди и, зевнув, уставилась в окно. В снежном сумраке кружились пушистые хлопья.
- Теперь расскажешь, откуда ты родом?
- Не расскажу, - произнес и заверил не терпящим возражений тоном. – Покажу. Прямо завтра ко мне и отправимся. Познакомишься с моей сестрой, дедом, боевыми товарищами, поближе узнаешь наш быт. Пригодится на будущее.