Новогодний приворот, или Суженая для ведьмака - стр. 14

Он устроился за столиком, облитым зеленоватым светом абажура. Я добавила в чай листья липы и боярышника, выставила на стол всё съестное из холодильника и, обхватив горячую чашку двумя руками, посмотрела на гостя поверх ароматного пара. А потом – на кухонный стол и магия момента улетучилась. Меня до кончиков волос опалило смущением.

Вазочка с домашним вареньем, нарезанный ломтиками сыр, помидоры и… упаковка майонеза. Н-да, на праздничный стол как-то не тянет. Беловолосый представитель древнего магического рода, небось, привык к роскоши и достатку, а тут… майонез.

Ну, не успела я сегодня за продуктами слетать – с самого утра за окнами беснуется пурга, да и кому их покупать? Сама ем меньше воробушка, а у Темьяна запас специального корма на месяц вперёд. И тут вспомнила. На сковороде остались котлеты!

- Хотите котлет вам разогрею?

По инерции подалась навстречу плите, а он вдруг перехватил меня за запястье. Властно, но аккуратно. И взгляд такой проникновенный, прямо в глаза.

- Расскажи о себе, Инга.

Замерла:

- Например?

- Чем ты занимаешься?

- Э…работаю в торговле.

Странно обзывать свое ремесло именно так, но говорить напрямую, что держу ведьмовскую лавку с зельями, я побоялась.

- А что любишь делать в свободное время?

Закусив губу, шепнула:

- Плести.

И снова это правда была только наполовину. Я ведь не сказала, что души не чаю в плетении сложных магических заклинаний, несущих людям крупицы добра.

Кирилл задумчиво произнёс:

- Моя младшая сестра тоже увлекается плетением.

- Каким? – Буркнула и сообразила, что уже бесчестным образом притянута к столу и усажена на стул рядом с тем, кто смотрит откровенно пугающе.

- Разным. Вчера сплела деду в дорогу защитный амулет. До этого расшила мою походную рубаху рунами войны и победы.

Я поразилась:

- Войны и победы? Тонкая работа. Сколько ей?

- Двенадцать, и уже подает большие надежды. А у тебя, Инга, есть родня?

Кроме Тимоши да подруги Алёны в этом городе у меня никого не было. Про бабушку я вовсе боялась вспоминать.

Ответ встал в горле комком:

- Ну…

- Ты не знаешь?

- Моя жизнь очень запутана, Кирилл.

- Как и моя, - пробормотал и, когда я удивленно подняла голову, обезоружил белозубой улыбкой.

Я и не представляла, что этот хладнокровный тип умеет улыбаться.

Первоначальное недоверие между нами исчезло, словно по волшебству.

Тревожное напряжение ушло, согретое жаром его сильных рук и освещенное синими как северные океаны глазами. Едва знакомый человек искренне меня заинтересовал, и я тоже была интересна ему. Запретных тем мы больше не касались. Болтали на отвлеченные и наслаждались обществом друг друга, которое вдруг стало остро необходимо. Вопреки опасениям, Кирилл не причинил никакого вреда, а еще рядом с ним во мне что-то переменилось. Болезненная потеря магии переносилась легко. И внутренних сил ощущалось в достатке. Его близость шла мне на пользу.

Кирилл, кажется, тоже вел себя немного иначе. Ослепительная синева цепких глаз вспыхивала каждый раз, когда наши взгляды пересекались. Он ни единым жестом или словом не выразил, что взаимоотношения после той неловкой встречи в ванной как-то изменились, но ведьмовская интуиция ощущала перемены.

Мужские пальцы отчаянно стремились найти мои на столе и, каждый раз соприкасаясь, ласково поглаживали. На ледяном, невозмутимом как глыба льда лице все заметней проскакивали эмоции. Он чутко слушал меня, вот только чудилось - прислушивается не столько к голосу, а к чему-то в глубине своей души, и изгибает брови, хмурясь, когда думает, будто я не вижу.