Новичок - стр. 13
Это был риторический вопрос, и Кутергин продолжил:
– В позапрошлой игре Саша Каменский отправил этого щегла в больницу с переломом шеи. После жёсткого, но вполне обычного силового приёма. И Каменский не сказать что большой специалист в этом деле.
– Что вы хотите сказать, Виктор Александрович? – тут же встревоженно спросил Завьялов.
– А хочу я сказать вот что, товарищ председатель областного спорткомитета. Нам чуть больше чем через два месяца играть с ЦСКА. А там ребята не чета нашему Саше Каменскому. Там Лёха Касатонов, Слава Фетисов и, как вишенка на торте, Володя Константинов. Если уж Каменский отправил этого пацанёнка в больницу, то эти куда его определят? Сразу в морг?
– Если смогут подловить, – ответил я, хотя, возможно, стоило промолчать, но мне надоели все эти пацанёнки и щеглы, – вы вот, Виктор Александрович на вбрасываниях со мной не разу справиться не смогли. Да и Каменского я очень хорошо в прошлой игре приложил. Надеюсь, это не встало вам слишком дорого? – обратился я к своему обидчику, которому вышиб сразу два зуба, – зря вы капу не надели тогда.
Да, всё это было наглостью, так говорить про опытных и уважаемых игроков, но я решил, что стоит сразу показать характер. Тем более, что слова – это просто слова. Игра покажет.
И Каменский, и Кутергин просто пришли в ярость от моих слов. Не привыкли эти авторитеты, чтобы с ними так разговаривали. Но Асташев вовремя вмешался и подавил недовольство в зародыше.
– Так, товарищи, давайте не будем превращать общекомандное собрание в балаган. Я своего решения менять не буду. Точка.
Наверняка, у игроков «Автомобилиста» было что сказать своему тренеру и мне, но дисциплина в команде находилась на хорошем уровне, так что они промолчали.
Потом тренеры довели до игроков планы на оставшиеся дни перед предсезонным турниром, я познакомился со всеми игроками и тренерами, и собрание завершилось.
Настал черёд моей первой тренировки вместе с командой.
Шкафчики в раздевалке на тренировочном овале базы «Автомобилиста» были именные. Все, кроме одного, который и предназначался для меня.
Я переоделся чуть-ли не первым и стремглав выскочил на лёд.
Вид тренировочной арены показался мне ещё более печальным, чем во дворце спорта профсоюзов. Там следы от шайб на бортах хотя бы убирали, здесь же бортики были черным черны от постоянных попаданий, а на защитные бортики из плексигласа без слёз не взглянешь, все какие-то переломанные и скреплённые болтами.
Хорошо, хоть освещение с вентиляцией оказались хорошими, а лёд так вообще парадоксально прекрасного качества.
В общем, удовлетворительно.
Пока остальные игроки и тренеры медленно подтягивались на лёд, я успел нарезать пару кругов по ледовому овалу, присматриваясь и примериваясь к тому, что меня ждёт в ближайшие дни, вернее даже месяцы.
А потом, когда один из тренеров, а именно Хабаров, который отвечал за физподготовку, поставил на лёд ведёрко с шайбами, я его, ведёрко, а не тренера, опрокинул и, когда содержимое выкатилось на лёд, подхватил на крюк одну из шайб.
Немного пожонглировав каучуковым снарядом, подбрасывая вверх клюшкой и принимая шайбу каждый раз разной стороной крюка.
Потом подбил шайбу в воздух особенно сильно, когда она взлетела на пару метров, подхватил ещё одну, и я стал жонглировать уже двумя. А потом и тремя.