Новенький. Сломанное сердце - стр. 40
Она еще пыхтела и с трудом держала ручку. Все дрожало. В первую очередь сердце. Сафронов ведь ни капельки не соврал. Она действительно ему плакалась. На подобных семинарах они устраивали целые сеансы психологической взаимопомощи. Саша выслушивала его россказни про бандита-отца и затюканную мать, а он – ее страдания по Паше. Гена, казалось, только за этим на все мероприятия и ходил. Саша выходила дешевле профессионального психотерапевта.
Она посмотрела на парней. Золотов откровенно спал, запрокинув голову. Смешно приоткрыл рот. В такой позе и с растрепанными волосами совсем не выглядел красавцем. Сафронов лепил из лежачего на столике листа пустую самокрутку. Просто катал ее по шершавой поверхности ладонью и сосредоточенно о чем-то думал.
– В какую жопу ты опять влез? – тихо спросила Саша, пока семинар не начался.
– Влюбился, – оживился Сафронов и улыбнулся.
Посмотрел ей в лицо с сиянием в глазах. Девушка искренне обрадовалась.
– Так это же прекрасно! – чуть в полный голос не воскликнула.
– В проститутку, – друг скис и вставил самокрутку в зубы.
У Саши челюсть отвисла, прямо как у спящего Золотова. А глаза захлопали.
– К-как это? Как тебя угораздило?
– Ну вот так. Сказали, наберу нужную сумму, и ее отпустят. А я уверен, что наебут. Оттуда так просто не выбираются, – он зажевал бумагу, глядя вперед пластмассовыми глазами. – Я на батин авторитет рассчитывал. А он меня кинул. Сказал из-за какой-то швали вписываться не станет. А она не шваль! Прекрасное создание! Ты бы видела. Ей восемнадцать всего.
– Как она там оказалась?
– Мамаша откупилась. Мне ее долг и надо выплатить.
Он выплюнул пережеванный комок на пол. Саша не сдержалась и упрекнула его взглядом. Парень только похихикал.
– И что ты будешь делать?
– ХЗ.
Саша тяжело-тяжело вздохнула. Не найдя подходящих слов, просто обняла его и положила голову ему на плечо. Ее проблемы были сущим пустяком. Ей это в основном и помогало. Понимание, что бывает гораздо хуже. У Гены всегда в жизни творилась дичь похлеще. Она страдала только от безответной любви, а он от всей несправедливости мира.
– На самом деле, хорошо, что у тебя теперь есть стимул. Положительный, – Саша похлопала его по спине. – Ты раньше все наперекор делал. Отцу, матери. А теперь ради.
Сафронов посмотрел на нее с усмешкой и тут же опустил взгляд, смутился.
– Точно.
– Ради сильнее, чем назло. Уверена, ты победишь, – она чуть отодвинулась, чтобы заглянуть ему в глаза, те перестали маслиться, и зрачки сузились.
Саша зашла в банковское приложение и посмотрела баланс стипендиальной карты – с первого курса копила на поездку в Европу после выпускного. Они с Тоней и Катей полгода назад договорились сделать это вместе. Билеты пока не покупали. Хотели придать авантюризма путешествию – приехать сначала в Хельсинки, а оттуда уже, куда глаза глядят.
Она перевела Гене всю сумму без остатка.
– Тебе нужнее. Отдашь, когда сможешь.
Гена на месте чуть не подскочил, вылупил глаза на уведомление о пополнении баланса и несколько раз хлопнул ресницами. В уголках появились слезинки. Он прижал ее к себе сильно и чмокнул в голову.
– Спасибо, Саша. Ты настоящий друг.
Минут десять они так и сидели в крепком молчании. Оба поуспокоились. Гена трезвел. Саша наладила нормальное дыхание, и привычный поток мыслей вернулся. Мозг смог перестроиться на речь сидящих за круглым столом.