Новенький. Сломанное сердце - стр. 20
– Это, видимо, мне? – начал за нее Золотов, опустив взгляд на мешочек.
– Д-да, – она сделала два шага вперед и протянула печенье, глядя в его ровное лицо. – Спасибо, что спас меня.
Парень заглянул внутрь и хмыкнул.
– Неожиданно.
– Я сама делала, – Саша заправила воздушную прядь за ухо и склонила голову набок. – С мамой.
– Ну, тогда и маме передай спасибо.
Она улыбнулась и кивнула. Не знала, что сказать. Он продолжал ее разглядывать, будто ждал чего-то еще, хотя на лице не было никаких эмоций. И в глазах тоже.
– Только не подумай, – Саша замахала руками от неловкости. – Это не подкат. И не ради интервью. Я искренне благодарю тебя.
Золотов усмехнулся.
– Ладно. Идем, что ли?
Он кивнул на лестницу, через которую лежал путь в кабинет. Саша послушно поплелась туда. Волновалась сильно, словно только что призналась в любви и все еще ждала ответа. Она действительно чего-то ждала. Той самой реакции, которая бы показала, надо ему это или нет. Но Золотов держался как обычно и все то время, пока они поднимались на третий этаж, ничего не говорил. А она накручивала себя. С каждой секундой казалась себе все глупее. Была уверена, что поступила как одна из сотен фанаток, которые наверняка не раз угощали его собственноручно приготовленными изысками в попытке подобраться к сердцу через желудок. Ничего оригинального в ее печенье не было.
– Тебе, наверное, часто такое дарят? – Саша сама испугалась своего вопроса и зажмурилась на секунду.
– Я нечасто кого-то спасаю, – ответил Золотов.
Она закивала, чуть отпустило.
– А ты? Часто такое даришь?
Пришлось снова напрячься. Прочистив горло и уведя лицо в сторону, Саша сказала:
– Меня тоже… нечасто спасают.
К ее счастью, кабинет находился сразу напротив лестничного блока. Она вошла первой и сразу плюхнула сумку на парту, которая стояла у входа. Золотов прошел к своей, последней в среднем ряду, мешочек нес в руке. Миронова и другие странно смотрели туда. Быстро поняли, в чем дело. Новенького это не смущало, он будто и не замечал лишнего внимания к себе.
Подруги благоразумно допрашивали Сашу письменно. Она специально к ним не оборачивалась. Расписала весь короткий и неловкий разговор в подробностях. Те пытались гадать, что бы это все могло значить, анализировали каждый его жест и каждое слово. Сошлись на том, что все-таки ему понравилось, и, возможно, не только печенье, но и сама Саша. Она почти им поверила, потому что хотела, но в душе ее что-то остерегало. «Ничего это не значит. Ты просто опять додумываешь», – пыталась себя убедить.
Подтверждение этому Саша услышала в столовой. Точнее, подслушала. Там было много народу – все столики заняты. Золотова привели Лужин и Петровский. С ними же была Миронова и подружки. Они заняли большой стол неподалеку. Сашу не заметили или не хотели замечать.
– Ой, а это что такое? – Миронова состроила милое личико и потянула мешочек за хвостик – Золотов выложил его перед собой на стол.
– Саня отблагодарила за то, что я… помог ей вчера в бассейне.
– Саня? Фомина? В бассейне?
Миронова вытянулась в лице и переглянулась с Лужиным, обвиняла его в чем-то.
– Берите. Я не буду, – Золотов подвинул угощение к центру стола.
Лужин с Петровским заглянули внутрь с любопытством. Слепцова и Катун тоже потянули лапы за печеньем. Сашу пронзила злость. И обида.