Новенькая по мою душу - стр. 39
Пусть уже бежит к своей Гордеевой! Она вон за него как цепляется. Уже не знает, что придумать!
Чёрт! Она вылила мне сок на голову. При всей школе!
Позор… И ей слишком мало досталось в ответ!
– Вот я и говорю – ты слишком правильная, – делает «гениальное» умозаключение Тимур. – Не дерёшься. Целоваться не умеешь…
Боже!..
Дёрнув головой, отодвигаюсь немного в сторону.
– Всё, достаточно. Спасибо, что помог, – говорю очень спокойно.
Хочу, чтобы он ушёл. Хочу снять испачканную одежду. Принять душ. Забраться в кровать, накрыться с головой одеялом и дать себе пострадать.
Да, мне себя немного жалко. Потому что оказалась в этой дурацкой элитной школе среди дурацких мажоров и выскочек.
Тимур убирает перекись в аптечку. Использованный ватный диск кладёт на край стола.
– Сегодня ты совершила глупость, новенькая, – теперь в его голосе недовольство и раздражение. – И за эту глупость нам обоим придётся заплатить.
– При чём здесь ты?
Я понимаю, о какой глупости идёт речь. Меня ведь могут отчислить как зачинщицу. Ведь это я начала драку. Но Тимур здесь каким боком?
– При том! При том, что мы вроде как в одной упряжке с тобой, – несёт он какую-то чушь. – И я вроде как за тебя отвечаю.
Я наигранно смеюсь. Сползаю с кровати, подхожу к двери, хватаюсь за ручку.
– Тебе явно пора, Тимур, – произношу с сахарной улыбкой на лице. – Если меня отчислят, то знай – было не очень приятно познакомиться!
Он за меня не отвечает! Только я за себя отвечаю! А ещё за младшего брата!
Только вот несколько минут назад позволила себе принять поцелуй от его обидчика…
Да у меня крыша, походу, поехала!
Тимур демонстративно разваливается на моей кровати. А я демонстративно распахиваю дверь настежь… И тут же отшатываюсь. Сердце буквально подпрыгивает от испуга.
Вот это я влипла…
У дверей стоит завуч школы. Как там её? Да… Маргарита Ивановна. Она ошеломлённо взирает на картину, развернувшуюся перед её глазами. А я готова сквозь землю провалиться.
– Тихомирова! – рявкает завуч, посмотрев на меня просто убийственным взглядом. И тут же переводит его на кровать. – Соболев! Живо встань!
Однако Тимур не вспрыгивает по щелчку её пальцев. Вздохнув, медленно садится. Потом всё-таки встаёт.
– В чём дело, Маргарита Ивановна? – неторопливо подходит к нам. – Мы тут работаем над уставом. Забыли, что ли?
– И ты так устал, что решил прилечь?!
Женщину буквально трясёт от гнева. А Тимур подливает масла в топку.
– Но я же одет, – разводит руками. – У нас тут всё очень даже целомудренно.
– Тимур! – рявкает она. – Марш к директору! И ты тоже, – смотрит на меня. – Скорее всего, это твой последний день, Алиса! Ты не подходишь нашему заведению от слова «совсем». Драки, непристойное поведение…
Она поджимает губы, явно не давая себе высказаться похлеще. Хотя я вижу, что ей неймётся сказать мне то, что буквально каждый здесь говорит.
Я для них нищенка! Не такая, как остальные!
К чёрту их всех!
Сама уйду!
***
Директор занят. У него какое-то совещание или конференция по видео. Я точно не поняла. Мы ждём в приёмной. Ладно хоть, Маргарита Ивановна не осталась, и за нами приглядывает только секретарша.
Правда, эта молодая девица явно без ума от Тимура, поэтому он делает всё, что хочет. А именно – преследует меня. Вновь и вновь садится рядом, каждый раз, когда я, вскочив, пересаживаюсь на другое место. Наконец, устав от него бегать, остаюсь на скамье.