Новенькая для коменданта - стр. 8

Мантинора рыдала вместе со студентами. Обещала, что никуда не уйдёт и прямо при мне порвала своё заявление. Так они и покинули мой кабинет, обнимаясь и рыдая. Я же на всякий случай испепелил клочки бумаг и выдохнул. Лишь бледное лицо моего секретаря и крупные капли пота на его лбу объяснили мне случившееся.

– Твоя работа?

Он коротко кивнул и, не спрашивая разрешения, лёг на мой диван прямо в обуви. Сегодня ему можно, он спас академию, пусть и нарушив тонну правил, используя ментальное воздействие на студентов.

– Ты страшный человек, Генри.

– Это фигня, когда-то я целую площадь горожан и мэра заставил плясать голышом, – слабо хохотнул маг. – Подумаешь, десять малолетних идиотов собрать и привести.

– Блекстрём обязательно узнает.

– Не узнает, – заверил мой помощник. – Но вот эти говнюки могут снова проделать что-то в этом духе, или другие подключатся. Вопрос времени и нервов остальных преподавателей.

Мы оба тяжело вздохнули. Сегодняшнюю битву мы выиграли, но впереди оставалось ещё много сражений, а мы стремительно теряли бойцов.

– Нам срочно нужны учителя, – бросил клич в пустоту. Я даже не успел закончить фразу, как камин вспыхнул красным и выплюнул в центр кабинета письмо.

Генри вскочил с дивана от неожиданности и быстро схватил конверт. Нечасто кто-то пользовался магической почтой, это явно был очень богатый и влиятельный волшебник, раз у него дома установлена собственная почта.

Судя по бледному лицу секретаря, написал нам не щедрый меценат.

– Господин Дайхард, – упавшим голосом позвал он и развернул конверт гербом ко мне.

Даже отсюда я разглядел знакомый оттиск печати на сургуче. Терранс Нобераль министр образования.

– Кинь его обратно в камин, – зашипел на Генри, и тот без раздумий швырнул письмо в пламя.

Не сработало, конверт не горел, и даже воск с печати не оплавился. Там по-любому уведомление о лишении нас лицензии. Министр Нобераль уже год грозил мне тотальной проверкой, видимо, угроза начала претворяться в жизни, и тут внушение Генри нас уже не спасёт. Хотя я все ещё могу попросить его, заставить меня спрыгнуть с башни.

– Открываем? –обреченно спросил помощник, и я все же сдался и поставил ту самую подарочную бутылку с двумя стаканами на стол.

– Сначала это, а потом письмо. Ты будешь?

Генри жадно закивал, продолжая трусливо поглядывать на камин, словно оттуда сам Терранс Нобераль собирался вылезти.

– За Нуридж, – я поднял свой.

– Не чокаясь, – замогильным голосом вторил Генри.

Мы открыли все окна в спальне и пытались поскорее проветрить помещение, как если бы обе втихаря выкурили по папиросе и теперь суетливо скрывали следы недавнего преступления. После использования магической почты всегда остаётся стойкий запах гари, и папенька вполне мог заподозрить неладное и проследить, куда отправилось моё послание. У меня ещё оставался призрачный шанс, что с ректором Дайхардом никто не связывался на мой счёт. Если отец оповестил все-все академии королевства, браслет бы точно соскочил с моей руки, значит, в Нуридже могли и не получить роковую весточку .

Я сделала все, как сказала Вивека. Была умеренно грозной, даже местами хамоватой в своём письме, качала права и трясла своей фамилией, как блудница массивной грудью. Блудница. Икнула со смеху. Если с Нуриджем не выгорит, то сбегу и буду зарабатывать деньги непотребствами в публичном доме. Всяко лучше, чем устроиться по отцовской протекции и быть женой тучного Леминбрюка.