Новеллы горной тайги - стр. 38

Не раскрывая рта, дама произнесла:

– Не важно место, важна внутренняя свобода.

Пилот в изумлении воззрился на женщину, живущую в лифте.

– Слышу, что думаешь. – Она уставила в лоб Пилота твердый нацеленный взгляд. – Отвечаю: живу в лифте. Давно. Нигде не чувствовала себя такой свободной, как здесь.

Лифт причалил к нужному этажу. Каталка звякнула. Тело под простыней колыхнулось.

– Очень вам благодарен, что доставили.

– Welcome aboard next time.

Пилот в недоумении замер. Невольно всмотрелся в ее сухие непроглядные глаза. Он почему-то надеялся увидеть в них улыбку. Это же была шутка? Но дама, живущая в лифте, невозмутимо затворила двери перед его взором. Пилот расслышал, как дрогнул лифт, опуская пассажира в подвал…

…Пилот умолк. Вылетели, зазвенели сонмы таежных кровопийц. Верный признак: дождь скоро закончится. По сторонам навеса, как свечи, оберегающие храм, дымили «рапторы». Кусачие твари шарахались от них, словно измельчавшие демоны от священного кадила.

– Лучше бы в монастырь ушла… – Тракторист всегда знал, что для другого человека лучше.

– Чем это лучше? – осведомился Пилот.

– Тем лучше, что рабочее место бы освободила для какой-нибудь нуждающейся пенсионерки. А сама сидела бы в монастырской келье.

– Знаешь ли, в монастыре работать надо! – вставил Эльф.

– И молиться. Причем часто…

Тракторист согласно покачал головой:

– Да, ладно, убедили… Пусть в лифте живет.

– Она когда-нибудь тебя еще подвозила? – спросил Эльф.

Пилот молчал, наблюдая, как зеленоглазый овод преодолел струю дыма и ошалело врезался в термос на столике. Перед столкновением с полированной сталью его прекрасные глаза увеличились в отражении и разъехались в стороны по цилиндру. «Какой удивительный миг он пережил перед катастрофой…» – подумал Пилот. Но овод выжил, по замысловатой дуге он взмыл и вылетел из-под тента прочь.

– Теперь уж прежним он не будет никогда… – заключил Пилот.

– Ты о чем?

– Да вот – овод в термос врезался. Такой кадр пропал, его глаза на мгновение отразились – огромные, как у кошки. А потом – бам!..

– Ага, видел я – чуть термос не уронил. – Эльф покачал головой и сказал с сочувствием: – Наверное, зрения лишился.

– Если насекомые когда-нибудь станут большими и захватят власть на планете, у тебя есть шанс сохраниться. Будешь протирать им прекрасные глаза замшевой тряпочкой, – усмехнулся Тракторист. – Но в горьком одиночестве – у остальных они выпьют всю кровь.

– Вообще-то я тоже ему посочувствовал… – как бы обидевшись, заметил Пилот.

– Во-первых, у тебя был практический интерес – кадр сделать, а во-вторых, это твой термос встал у него на пути. Думаю, решение трибунала оводов будет не в твою пользу. Увы…

И Тракторист в притворном разочаровании развел руки.

– Так что насчет лифта? Прокатила тебя дама? – вернулся к прежней теме Эльф.

– В больницу к Стасу я потом долго не приезжал. Слава богу, повода не было. А когда приехал на поминки, как-то в голову не пришло в лифте кататься.

– На поминки? Неужели дама сама стала пассажиром?

– Думаю, не стала. Это были поминки по Стасу.

– Да ладно!.. – Эльф даже привстал. – Что случилось?

– Рак. Стремительный и неумолимый. И как ни банально – рак желудка. Он умер прямо по ходу химиотерапии. Я звонил ему накануне… Его неузнаваемый шелестящий голос меня поразил: