Новеллы горной тайги - стр. 10
– Ну, тебе виднее. А манси звали его Ве́жедь.
– Манси давно здесь живут, тысячи лет…
– Шаман тот не манси был – пришлый невесть откуда. Всех манси в волю свою взял. На многие-многие зимы.
– Он не был манси?
– Это я – манси, а он – залетный. Высокий очень, и сила в нем была поболе медвежьей. Так и не поняли люди, как он помер. И помер ли. Лег как каменный, а потом осыпался в золотой прах. Никто подходить не хотел – боялись. В одну звездную ночь прах его собрался в шар горячий, закружился и лопнул. Исчез без следа. И после стало появляться вот это самое гибкое зеркало – Дух Вежедь.
– Так это он здесь хозяин?
– Все здесь по его воле. А настроение у него редко хорошее.
– Почему? Кругом красота, народу – никого.
– Тосковал он.
– Почему?
– Почему да почему! Вот любопытный! А не знаю я – почему! Что-то непонятное мне и неведомое томило его и призывало. А он упирался и… тосковал.
Пилот помолчал. В сущности, известная драма: тебя ждут, зовут, а ты не идешь… из необъяснимого упрямства.
– Я не ослышался? Ты – манси?
– Чё – не похож? Не счесть зим, как давно я был манси.
– Что так? Разонравилось?
– А ты попробуй… Манси жили тяжко, не вольготно. В горной тайге только медведю вольготно. Вот я и попросил нашего шамана (то уже после Золотого Мужика было): «Пусть великий Ялпынг сделает меня в следующей жизни медведем…». Он и сделал.
Медведь встряхнулся, как после купания – брызги полетели фонтанами.
– Вот! Привык, понимаешь, втянулся. – Медведь, кажется, вздохнул. – Не хочу быть манси, хочу быть медведем.
– Где они, те манси, что в тайге жили… Все в прошлом, – ответно вздохнул Пилот.
– Верно. И я манси давно не видел.
Пилот попытался представить, готов ли он прожить хотя бы одну медвежью жизнь. Сомнение его взяло – уж больно риски велики! А если потом вот так же в медведях зависнешь? «Ты за тело сомневаешься или за душу?» – спросил он себя, заведомо не зная ответа.
– Вниз по долине вам завтра не пройти. Дожди долгие были – болото вспухло. На ваших тарахтелках полезете – вот это будут риски. А в медведя воплотиться – это не риск, это – удача!
От медведя почему-то потянуло гречневой кашей. Пилот покрутил головой, принюхиваясь, и, не попрощавшись, проснулся.
Тракторист деловито помешивал кашу в котелке. Эльф разминал незажженную сигарету.
– По долине не пройдем. Надо менять маршрут.
Два товарища воззрились на Пилота.
– Почему!?
– Медведь сказал.
После неудачного ночного заезда на плато три товарища проснулись рано. Разбитые, не бодрые. Нашли в себе силы приготовить завтрак и съесть его. Не сговариваясь, дружно пошли на второй тайм отдыха. Два часа здорового сна, и наступил прилив сил. Свернули шатер, обсудили новый маршрут и двинулись в путь. Идея была в том, чтобы подняться на плато по горной речке Тохте́. Затея весьма сомнительная, поскольку по ней на квадриках не поднимались ни разу. По руслу непременно поджидают валуны и перепады, а еще – поперечные завалы из павших деревьев, которые надо исхитриться объехать, либо пропиливать в них проходы. Тем не менее попытаться надо. Ведь если повезет, то удастся обойти болото в долине, и поставить, наконец, желанный лагерь у истоков реки Ялпынг-Я.
Трек получился долгий, живописный. Река Тохта́ дает жизнь другой речке, которой нет на карте, и потому Пилот назвал ее Невидимая Тохта. Но так и остался в недоумении, отчего невеликая река отпускает половину своих вод на сторону. Почему им дружно не бежалось, не теклось… Что за разные воды в ней не ужились?..