Новая Зона. Псы преисподней - стр. 22

– Аномалий? Мы не ослышались?

– Да, именно так. Это, если хотите, наше ноу-хау и абсолютный приоритет. Улучшать свойства материалов с помощью артефактов додумались давно, но вот использовать непосредственно аномалии первым придумал ваш покорный слуга.

– А зачем им тогда клетки? – ехидно поинтересовался главный спонсор.

– Дополнительные меры безопасности, – в том же тоне ответил Гордеев. – Это чтоб страховку в случае чего не платить.

Заказчики и покровители понимающе ухмыльнулись. Как же, как же, всем известно, что люди, кадры – наше главное богатство, которое, как сказал один политик прошлого века, решает все.

В руках аквалангисты держали металлические патрубки, отдаленно напоминающие ПТУРСы. Но ведь использовать подобное оружие под водой нельзя!

Ответом на скептическую реакцию гостей, явственно отразившуюся на их лицах, стала покровительственная улыбка Фоки Фомича. Он-то знал, как работают его «Тритоны».

– Давайте, ребята! – молвил членкор в коробочку рации. – Приготовьте нам лобстера по-питерски!

Повинуясь команде, парни в клетках ловко и слаженно вскинули патрубки на плечи и прицелились каждый в облюбованную им мишень.

Зрители приникли лбами к стеклу, но так и не смогли ничего заметить. Ни тебе какого-либо свечения или мигания, ни малейшего намека на выброс из трубок чего-нибудь, напоминавшего снаряд или там гарпун.

Между тем в аквариуме творилось настоящее побоище.

Целью первого акванавта стал один из двух ракоскорпионов. Он вдруг замер на месте, резко забил хвостом и замахал гигантскими клешнями, словно отбивался от невидимого жестокого врага. Потом затих и налился красной краской, будто от гнева или удушья. Еще пару секунд, и, перевернувшись кверху брюхом, рак-переросток стал медленно подниматься вверх, вероятно, к поверхности воды.

– Вот и добрая закусь к пиву, – прокомментировал Гордеев, довольно потирая руки.

Второй целью был трилобит. Этот сначала пошел на таран клетки, успел несколько раз боднуть ее и даже раздвинуть своими мощными многочисленными лапами несколько прутьев. Но затем его закорежило, заколбасило. Он также покраснел, но только на считаные мгновения. А потом вдруг рассыпался на мелкие ошметки, разлетевшиеся в разные стороны.

Оставшийся в живых ракоскорпион, презрев опасность, тут же кинулся к бренным останкам, чтобы полакомиться всласть. Но не тут-то было. Сразу две трубы, направленные на членистоногое, протрубили его смертный час. Он тоже был сварен.

Почуявший неладное кракен заметался по аквариуму, не давая охотникам прицелиться и нанести удар.

Зрителей снова окатило волной чужого сознания. На сей раз на них излились лютая ненависть и отчаяние. От этого хотелось бежать или лезть на стену.

Фока Фомич почувствовал, что его голова сейчас расколется и разлетится мелкими брызгами, как давешний трилобит.

Кракен изо всех сил ударился об аквариумное стекло, отделявшее его темницу от комнаты, где скучились мучители. Стекло было чрезвычайно прочным, уж Гордееву ли не знать. Чуть ли не пятнадцать сантиметров толщины. Но и оно не выдержало натиска то ли туши кальмара, то ли испускаемых им ультразвуковых волн. Пошло вдруг мелкими трещинами.

Если стекло не выдержит, лопнет, многие тонны воды, выплеснувшись, зальют все вокруг и погубят едва ли не весь подземный полигон. Что делать?