Новая жизнь Семёновны и Захаровны - стр. 22
– Если кратко, то в светлой мы занимаемся духовным очищением… – пояснила девушка, а новоявленных вед передёрнуло от выражения «духовное очищение». Был у них печальный опыт, воспоминания о нём вызывали нервную дрожь и спазм желудка, который больше всех и пострадал…
– Спасибо, что предупредила, – сдавленным голосом ответила Захаровна, проглатывая ком в горле.
– Не за что, это я в неоплатном долгу перед вами, – про какой долг она говорила, старушки не поняли, но решили не упускать случая воспользоваться услугами новой знакомой. – Да что мы стоим? Пойдёмте есть, а то точно проблемы будут – магички только и ждут повода, чтобы нас наказать.
– Почему? И откуда тут магички? – Захаровна решила выудить побольше информации из добровольного источника.
– Вы что, совсем? – покрутила девушка у виска и как-то напряжённо посмотрела на них.
– Частично, – тут же ответила Семёновна.
– Точно! Тут помните, а там нет – забыла.
«Мы вообще-то нигде не помним», – пробурчала мысленно Захаровна, попутно ругая Смерть, что та им мало дала вводной информации.
– По поводу магичек: эти гарпии терпеть не могут вед, поэтому и следят за нами с особым рвением. У нас как бы взаимная неприязнь, только мы бесправны, а они имеют власть.
«Зин, нужно проштудировать всю информацию о магичках и найти их слабые места – чую, мстить этим злыдням придётся постоянно».
«А я чую, что мстить придётся многим, – пробурчала в ответ Клава. – Вот тебе и новая жизнь. Одни проблемы!» – продолжала она сокрушаться и обратилась к девушке:
– У тебя какой номерок, раба любви? – обратилась к девушке Семёновна.
– Что, и этого не помните? – старушки печально посмотрели на неё и кивнули. – Бедные… – покачала девушка головой, с сочувствием посмотрев на будущих предводителей бунта. – Пятая я.
– В общем, так, пятая, после завтрака введёшь нас в курс дела, а то с нашим недугом мы определённо загремим в светлую.
– Да я бы и так помогла, мы же веды и должны держаться друг друга.
Из услышанного бабушки сделали выводы, что вед гнобят все кому не лень, а те пытаются друг другу помочь, только толку никакого.
«Придётся взять над ведами шефство», – констатировала Захаровна.
«А я предлагаю организовать подпольное движение».
«Сбавь обороты, революционерка. Сначала дело, затем государственный переворот».
«Зин, ну тебя и заносит!» – хохотнула Семеновна.
«А что мелочиться? Нужно масштабно мыслить!»
«Да ну тебя, фантазёрка», – махнула рукой Клава и вошла в столовую.
Окинула взором помещение в бело-серых тонах с круглыми столиками, покрытыми белыми скатерками, – миленько. Вернее, терпимо. Перевела взгляд на сидевших девушек и непроизвольно вздрогнула: все тоненькие, как веточки берёз, и глаза такие печальные – смотришь на них, и плакать хочется. Но когда посмотрела на то, чем их кормить собираются, Семеновну немного повело.
«Зина, скажи что это сон…»
«Нет, подруга, это самая ужасная реальность. Хотя…»
– Пятая, нас всегда силосом кормят? – обратилась Захаровна к новой знакомой.
– Чем? – не поняла та.
– Ну, я имею в виду – овощами и фруктами.
– Почему только этим? Нам кашу дают, а в обед суп, иногда рыбу, и раз в неделю что-то мясное.
«Очуметь!» – вырвалось у Захаровны.
– А булочки, хлеб, сладенькое? – дрожащим голосом поинтересовалась Семёновна.
– Ты что! Эта пища под запретом! Фигуру портит.