Новая жизнь Нефертити - стр. 31
– Я только удивилась, почему вы не сказали сразу, что вы фанатка Макса Финна?
– Я не фанатка…
– Да пóлно! Все заметили. У вас даже голос меняется, когда вы произносите его имя.
Я смутилась, она подмигнула мне понимающе:
– Сотни тысяч девочек готовы на всё ради его поцелуя. Нэтали, его партнёрша, закрывает на это глаза: знает, что Макса не исправить! Женское обожание ему нужно, как допинг, он без него просто не может. Так что вам обоим повезло: вы снимаетесь с кумиром, у него на время съёмок есть разрядка…
Воздух внезапно встал комом в моей груди. С улицы послышались сирены.
– Не буду вас задерживать, Дамира, хорошего дня!
Завтрак был чудесен, но в горло не лез. В голове крутилось занозой «разрядка на время съёмок» – то есть так это выглядит? Подстилка для звезды?
Позор, о котором так много говорили мои узбекские родственники, вдруг перестал быть словом и полез по телу, проникая в клетки, как вирус, вызывая оторопь и озноб.
Мы сели в фургон, Арина защебетала что-то о распорядке дня.
– Медицинский осмотр? – вдруг замедленно дошло до моего внимания, и я напряглась ещё больше. – Зачем?
– Стандартная процедура. – Дмитрий Макаров с видом безразличным и формальным протянул мне бумагу с крупным заголовком «Условия доступа к трудовой деятельности во Франции». Он ткнул пальцем с широким, аккуратно остриженным ногтем в абзац: «В течение 3 месяцев со дня получения разрешения на работу работник обязан пройти медицинское обследование. В противном случае разрешение на работу аннулируется»
– То есть контракт можно аннулировать… – с пересыхающим горлом и губами спросила я, снова борясь с желанием сбежать.
– Нет, контракт нельзя. Вы же читали его: до конца съёмок аннулировать договор может только наниматель – компания «СинемаДжоуль». Или при форс-мажорных обстоятельствах. Но если вы будете работать без разрешения, французские власти оштрафуют вас на пятнадцать тысяч евро. В условиях это прописано, смотрите.
Я ахнула.
– Это больше, чем я заработаю на клипе…
– Да вы не волнуйтесь, Дамира, – встряла задорно Арина. – Все манекенщики, артисты оформляют такие разрешения, медицинское освидетельствование – его обязательная часть. Согласна, дурацкая. Но мы уже сто раз это проходили, знаем, плавали, так что никаких подводных камней не будет.
Чувство, что всё неправильно, закрутило меня, как грипп, но с корабля уже не выпрыгнуть, машина завелась и поехала. Я уставилась в окно, пытаясь разобраться в ощущениях. С одной стороны, мне действительно повезло: я в Париже, неожиданно получила возможность заработать огромную для себя сумму, сняться в клипе популярного певца; пользуюсь его вниманием и живу во дворце. С другой, сомнения, как капли дёгтя, разъедали душу. Может быть, я действительно преувеличиваю?
Впрочем, перестраховываться поздно – я всё подписала и безнадёжно влюбилась.
Здорова. Здорова. Здорова, – ставили печати французские специалисты. Вокруг было по-европейски аккуратно и серо, а я напоминала себе машину, которую пригнали на техобслуживание. Затем наступила очередь бюрократов, и снова взгляды, вопросы, росписи, краткие замечания Макарова. Почему-то возникло неприятное ощущение, что я продаюсь. Видимо, яд мадам Беттарид сложно рассасывается.
Хорошо, что милейшая Арина постоянно приходила на помощь, болтала весело и без умолку, как заведённый щекастый пупсик. Она будто заранее хотела услужить, делала всё, чтобы людям рядом было комфортней, и тем разбавляла неприятные ощущения, как чай с малиной горькое лекарство.