Новая история Колобка, или Как я добегалась - стр. 15
...а еще наобниматься, натискаться, надышаться — сонных, сладких, жмущихся ко мне. Полуоткрытые с ночи глазенки, и трущие их кулачки, и волосы пепельно-русые дыбом. И секретики прошлого дня на ушко. И снова это пронзительно-острое чувство нежности и желание остановить мгновение, остановить гонку, застрять вот в этом — сладком, сонном.
Ну ничего, скоро отпуск.
Так что к месту трудового подвига я ехала свежая. Но злая после бессонной ночи. Того и гляди, что-нибудь упущу, допущу, задушу… Хотя последнее — из другого ряда. А жаль. Сегодня я бы да.
Ночью выпал снег и прилично, пожалуй, рекордно на эту зиму. Коммунальщики сработали оперативно: прочистили, отсыпали. Молодцы. Могут же, когда хотят! Едь и радуйся!
Радости хватило на две трети пути: стоило свернуть с трассы на повороте на Лабазное, радость закончилась, я оказалась в местах, где не ступало колесо снегоочистительной техники.
— Ну не козлы ли, а? — от души вопросила я снежную целину. — Ведь договаривались же, по-человечески!
Здесь из населенных пунктов — только Лабазное и Денисовка, а за ними уже наша база отдыха “Тишина”. Села небольшие, чистить их особо не спешат, так что Максим своевременно озаботился вопросом. Сделал благотворительный взнос муниципалитету “на обеспечение транспортной доступности заповедника”. Заповедник-то вот он, рядом с нами, и поворот проселочной дороги в его сторону прямо перед воротами базы, так что и к нам дорога в любом случае прочищается, а заповедник что, наша база с заповедника живет, так что в их доступности мы тоже кровно заинтересованы…
Нам клятвенно обещали, что наш участок дороги будет чиститься в первых рядах. А на деле, выходит, муниципальные власти деньги у хозяина “Тишины” взяли, а на клятвы с обещаниями положили болт.
Сволочи-подлецы-негодяи! Злоба, только ждавшая повода, чтобы воспрянуть духом, пришлась как нельзя кстати. Я мельком взглянула на часы. До начала рабочего дня запас есть. «Тигрик» взвизгнул шинами, разворачиваясь.
— Алло! — хрипло отозвалась на мой призыв гарнитура, когда через полчаса я снова вернулась на курс и названивала начальству.
— Я комбайн снегоуборочный везу, — вместо “здравствуй” объявила я. — Сейчас внутреннюю территорию как игрушку уберем.
— Молодец, — согласился Максим. — Сколько денег мы теперь должны?
— Натурой сочтемся, — пообещала я, внимательно следя за дорогой. — Это Сереги Балоева, у него дочь работу ищет, я обещала к нам устроить. Кстати, ты сегодня что, на базе ночевал? Ты в курсе, что нас с утра еще не чистили?
Молчание, тяжелое, как матерное слово, стало мне ответом. Нехорошее молчание, и я поторопилась его разбавить:
— Я договорилась, Серега грейдер выслал, счет через хозяйство выставит. Но…
Добавлять что-то еще я не стала. Разумная осторожность — секрет профессионального успеха, а судя по молчанию в трубке, Максим Михалыч Елистратов, любимый мой начальник, курага моего сердца, инжир души моей, и так опасно близок к геноциду.
— И именно сегодня! — произнес Елистратов наконец, явно задушив все другие слова, что рвались наружу.
И я вспомнила.
Сегодня день Хэ.
Сегодня к нам приезжают столичные гости, которые рвутся в партнеры и считают, что они тут уже практически хозяева.
Твою-раскую.
Спасибо вам, силы небесные, что я не пообещала Балоеву трудоустроить его дочь вот-прям-щас. Только необученного администратора при важных гостях на базе и не хватало!