Нострадамус. Полное собрание пророчеств - стр. 58

Ночь перед битвой Наполеон провел ужасно – не давала покоя хроническая болезнь мочевого пузыря. Император был основательно измотан, сказывалось напряжение: кроме забот о судьбе империи в течение 20 лет ему пришлось участвовать в 50 жесточайших сражениях. И несмотря ни на что, он все-таки ожидал победы. Глядя на медленно встающее солнце и вымокшее поле боя, Наполеон почему-то вспоминал Аустерлиц. С того давнего осеннего дня рассвет над Ватерлоо был его 3480-м. Наполеон, первый из предсказанных Нострадамусом антихристов, во всем желал видеть предзнаменование победы. Он с нетерпением ждал появления того самого солнца, что взошло над Аустерлицем в декабре 1805 г.

Но солнце не смогло высушить грязь, и это лишило войска Наполеона маневренности. Император не смог, как тогда, под Аустерлицем, быстро перебросить войска и артиллерию. Шло время, напряжение усиливала неизвестность – никто не мог сказать, где находятся Груши и пруссаки.

Битва началась ровно в половине двенадцатого дня, а через час армии противников недосчитывались уже нескольких тысяч штыков. В тот момент некоторые из наиболее молодых генштабистов рассмотрели на востоке полосу приближающихся войск. Одного взгляда в подзорную трубу оказалось достаточно, чтобы Наполеон узнал в них пруссаков, спешащих на помощь Веллингтону. Время, отведенное Наполеону историей, стремительно истекало. Император понимал, что у него есть только один шанс выиграть сражение – нанести войскам Веллингтона немедленный и сокрушительный удар.

У Веллингтона оставался последний бастион – Мон-Сен-Жан. С утра до полудня его солдаты отбивали непрерывные атаки французов – волна за волной на гору накатывали то плотные шеренги пехоты, то лавины кавалерии. Но все попытки свалить отважных защитников с Мон-Сен-Жан оказывались тщетными, и Наполеон пошел на последний шаг. Раздалась резкая барабанная дробь, и по трупам на остатки армии Веллингтона пошла элита армии Франции, непобедимая императорская гвардия Наполеона, 20 лет не знавшая поражений. Редкие шеренги британцев замерли в ожидании решительного штурма. Именно в этот момент Веллингтон, закрыв ладонями лицо и устремив глаза к небу, произнес: «Если Блюхер не подойдет немедля, они разнесут меня по костям».

Веллингтон и не подозревал, как близок он был в ту страшную минуту к победе.

Пока он рассматривал, как развевающиеся, украшенные орлами штандарты императорской гвардии приближались к гребню горы, свершалось пророчество, сказанное за 261 г. до битвы: «Третий месяц (июнь 1815 г.), восходит Солнце (Наполеон рассматривал рассвет как знак своей победы, поскольку именно на рассвете он победил при Аустерлице), Вепрь (Наполеон) и Леопард (Наполеон пренебрежительно называл Англию «геральдическим львом», здесь леопард символизирует герцога Веллингтона), и поле брани», то есть Ватерлоо.

То, что видел в священной воде Нострадамус, стало явью для исстрадавшегося герцога, в отчаянии смотрящего на распластанные крылья орлов, словно играющих в лучах солнца. Но британцы, несмотря на свою немногочисленность, не только не дрогнули, но встретили наступающего противника залпами орудий.

Исчезают возникшие образы, успокаивается вода в медной чаше, смолкает пророчество. Финал его продолжит катрен 1 к38.