NOFX: ванна с гепатитом и другие истории - стр. 57

Примерно через неделю или две после моего первого укола коксом Реймонд заглянул в дом NOFX с героином. Ему было нужно место, где бы он мог ширнуться, и я сказал, что он может прийти для этого к нам, но только в том случае, если он ширнет и меня. Он развернул этот маленький черный шарик ушной серы, а затем ушел в ванную. Не уколоться, а поблевать.

Героин имеет очень специфический запах. Если ты наркоман и на ломках (или если ты не юзал героин длительное время), запах может быть физическим триггером, и начинает одолевать тошнота. До сих пор, если я иду по улице и вдруг из какого-нибудь магазина доносится запах, напоминающий мне героин, мои кишки начинает крутить. На самом деле даже представлять себе этот маленький черный шарик и думать об этом запахе достаточно для того, чтобы прямо сейчас почувствовать себя больным.

Извините-ка меня, я сейчас отойду и вернусь.

Реймонд закончил блевать и сварил дозняк. Сразу после инъекции, придя в норму, он спросил, действительно ли я этого хочу, и я ответил «да». В конце концов, когда он это делал – это выглядело так весело…

Честно говоря, я не понимал, в чем прикол. Это было противоположностью уколу кокаином: меньше скорости и больше похоже на скольжение в горячую гидромассажную ванну. Героин подкосил мои колени, затем он проделал путь через желудок и подошел к голове, которая, вдруг я почувствовал, стала весить 100 фунтов. В одно время все мышцы моего тела расслабились, и я начал дрейфовать вон из сознания и обратно. Это был приятный мягкий кайф, но я не понимал, как кто-то мог жаждать этого ощущения постоянно. Через час я был уже на площадке заезда в гараж, и меня рвало.

Я не полюбил и не возненавидел его. Не знаю даже, почему захотел его во второй раз. Я мог бы легко забросить и никогда больше не думать об этом. Но мой друг всегда кололся им, соблазн был всегда рядом, и это был хороший спокойный кайф, поэтому я дал ему еще несколько шансов. В течение пяти месяцев я был полностью в его власти, и моя жизнь больше никогда не была прежней.

Даже если рвота не стала достаточным предупреждением, я должен был, по крайней мере, внять словам Реймонда, когда он впервые уколол меня. Я никогда не забуду их. Мы были в ванной комнате: я перевязал себе руку, делая вид, что знаю, что делаю, он готовил для меня шприц. Затем он нашел вену и скользнул иглой под мою кожу. И прежде чем резко надавить на поршень, он посмотрел мне прямо в глаза и предсказал мое будущее:

«Добро пожаловать в Ад».

Я всегда был застенчивым ребенком, всегда легко смущался и чувствовал себя не в своей тарелке даже в собственном доме. Мои братья были старше меня более чем на полтора десятка лет, и они настолько сильно преуспели в бейсболе, что стали почти профессионалами, в то время как я не мог добраться до первой базы бейсбольного поля без спутниковой навигационной системы. Когда мне было семь лет и родители развелись, оба моих брата стали жить с отцом, в то время как я оказался у мамы. Поэтому я был более или менее единственным ребенком в семье.

Мой друг Томми Ниемайер[15] был для меня как суррогатный брат. Мы вместе выросли в Окснарде, в Калифорнии, мы вместе открыли для себя панк-рок, когда нашли концертный флаерс группы Stiff Little Fingers /Маленькие Окоченелые Пальчики/. Это было не только мое первое панк-шоу; но это было впервые, когда я увидел живое выступление группы. Сначала мы стояли сзади, но по мере того, как люди начали танцевать пого и слэмить, мы не смогли устоять и запрыгнули прямо в середину этого действа. С тех пор мы оба глубоко зарывались в секции стоек с панк-винилом в местном музыкальном магазине, пытаясь угнаться за общим ажиотажем.