Ночной шум - стр. 6
Когда первые восторги улеглись, оба прошли к накрытому столу. Предусмотрительное мужское братство!
И подполковник Гюйс поведал, как оказался здесь.
В девяностые годы после службы в спецназе молодой лейтенант Геннадий Юрьевич Соборов попал в отдел по Расследованию Особо Секретных Случаев. РОСС. Помимо боевой подготовки там обучали нестандартному подходу к необъяснимым происшествиям. Особое внимание уделялось гипнозу и азам разведки, например, технике распознавания двойников и прочим тонкостям. О многих аномальных явлениях, разгадка которых была тщательно засекречена, он узнал в закрытых разделах архива КГБ.
Мощную некогда разведку развалили после перестройки в девяностых. Министр безопасности просто опубликовал список агентуры в СМИ на Западе. Лучшие профессионалы остались без работы. Чтобы прокормить семьи, не умея ничего другого, они и создали РОСС. Там Геннадий и получил прозвище «Гюйс» – аббревиатуру от своего имени. Буквально – «морской воротник».
Структура РОСС была тотально законспирирована, а сам отдел официально не существовал. В целях общей безопасности.
Единый координатор, генерал ФСБ, которого в лицо никто не знал, связывался с командиром подразделения, передавал заказ, и группа выезжала на расследование. После выполнения вызова каждому сотруднику перечислялся гонорар. Для карьерного стимула оставили воинские звания, поэтому девиз РОССа звучал: «Служу России».
Отдел имел передвижную химическую лабораторию, мгновенно устанавливающую природу изучаемого объекта. В штате числились ещё психолог и эксперт. Помимо этого каждый сотрудник имел личную агентуру, даже не подозревающую на кого работает.
В задачи РОСС входило: прибыть на место, помочь пострадавшим, разобраться и объяснить любые происшествия. Последний пункт был самым трудным, ведь отчёт писался сухим, милицейским языком протокола.
– Это как? – полюбопытствовал Оченёв.
Гюйс объяснил на примере. Однажды им поступил сигнал об аномалиях с сантехникой. Жильцы старой московской квартиры сообщили, что из сливного отверстия в ванной появляется некая агрессивная сущность, заглатывающая в себя всё живое и неживое. Сомневаться в психическом состоянии заявителей не приходилось, в чём и убедилась опергруппа, приехав на место. Они устроили засаду. Проще говоря, залегли с автоматами возле ванны в ожидании сверхъестественного, решив в случае чего применить оружие. Никто не мог отделаться от неясной тревоги. Как будто из сливного кружка за ними кто-то наблюдал.
Спустя шесть часов терпение лопнуло, и Геннадий ускорил развязку, пустив по краю ванны дрессированную мышь. Та побежала в сторону умывальника. Вдруг что-то едва видимое взметнулось вверх, схватило мышку и утащило её в сливной кружок. И всё снова стало тихо и спокойно!
Долго затем они морщили лбы, чтобы описать явления: «некая сущность», «качающийся полупрозрачный столб». У набравшего обороты Гюйса это выходило лучше остальных, его отчёты отличались точностью и образцовым научно-судебным стилем. Поэтому Геннадия охотней направляли на запутанные задания. Он успешно раскрывал преступления, похожие больше на чертовщину, но за которыми стояли вполне определённые лица.
Отделу противостояли неординарные интеллектуалы, люди с воображением из сферы искусства, науки, бизнеса. Но и Гюйс оказался не лыком шит. Опираясь на новейшие знания и практический опыт разведорганов и криминалистики, он справлялся со многими заданиями.