Ночной шум - стр. 24

В ожидании Садовской они беседовали за столом, на который дальновидный хозяин поставил не только свои полезные блюда – сырые овощи и фрукты. Тут была и колбаса, и рыбные консервы, и печенья, и кофе с чаем.

При этом Анатолий морально уничтожал этот вредный набор продуктов, разоблачая их вредный состав.

– Люди в жутком заблуждении… Почему? Потому что едят жаренную, пареную, копчённую, в общем, обработанную огнём пищу. А надо есть сырую, естественную!

– Ещё раз про морковь… – пробурчал Роман. – Посмотри на себя, до чего тебя довели диеты! Что толку от них?

– Если бы ты поголодал, то и мыслил яснее, чище, правильнее. А съел консервы, и начинаешь думать, как эта бедная, замученная термообработкой скумбрия в тесной банке перед кончиной! А она тебе поддакивает отрыжкой в животе… Представляешь, что у тебя в мозгах творится!

Оченёв тяжело вздохнул. Как оседлает своего конька, так не остановить до завтра! Эти йоги, экстрасенсы, фанатики диет всегда в ужасе от того, что Роман ест. Спорить с ними себе дороже. Всё равно останутся при своём мнении, а у тебя язык и голова только устанут.

– Почему же вы такие духовные, воздержанты живёте не дольше других? – всё-таки возразил он.

И пожалел. Анатолий на полчаса завёл лекцию, заменившую чтение Бхагавадгиты, Поля Брега и новейших физико-молекулярных теорий вместе взятых. Роман слушал разошедшегося просветителя, и чувствовал себя тёмным и маленьким. Оказалось, что вся его жизнь – чудовищное безумие. Военврач должен срочно сесть на сорокадневное голодание, перестать пить, касаться женщин, зарабатывать деньги, защищать себя и других, затем – немедленно превратиться из человека в луч света, чтобы устремиться к Разуму за пределы Галактики. Иначе, в следующей жизни он родится слепоглухонемым парализованным уродом.

– Какие у меня сроки на выполнение всей этой работы? – робко поинтересовался Оченёв.

– Вчера! – сурово глянул Анатолий.

– Что ещё, гуру?

– Отставить иронию.

– Отчего-с?

– От того, что опасно шутить и лукавить с необъяснимым. Сразу последует расплата!

Оченёв оживился от нового поворота разговора, и прислушался. Анатолий сразу оседлал любимого конька и начал грузить. Оказалось, Там в наши игры не играют, Там всё по-другому, Там жестоко учат, раз люди сами открыли ящик Пандоры. Откуда сыпятся удары из ниоткуда? Оттуда! Оттуда все «нехорошие» дома и предметы! С какой целью? Чтоб мы изменились и поняли, чего хочет от нас Тот мир. Там законы зэковские – не выполняешь свою задачу – растерзают. Рептилии.

Да, да, так нас предупредили Оттуда! Там пишут законы Вселенной и требуют их соблюдения.

– Так ты с нами, товарищ! – обрадовался Оченёв. – Будешь бороться с «олигофренами»? Их пора, как следует тряхнуть за одно место!

– Борьба – тупиковый путь, – покачал головой художник, – нужно тоньше воздействовать на людей и вести их к Разуму.

– Как? – нахмурился собеседник.

– Подавить ум, чтоб высвободить Душу. Он опутал мозги. Ум – это рептилии, то есть, инопланетяне.

– А где их летающая тарелка?

– Диспут затянулся! – грустно констатировал Голод.

Роман покосился на дверь. Что-то Марины давно нет. Он зевнул, прилёг на диван и не заметил, как веки сами слиплись. Сказался напряжённый день.

Людмила повернулась на другой бок и накрыла голову подушкой. Противный скрип и вой пронзал уши, разрушая перепонки. Завтра будет бледная, как поганка и варённая, как курица. Господи, забрал бы ты этих застройщиков к себе! А она ещё старается ради них… Их бы за решётку, а не защищать. Может, возмездие не зря пришло в Щупкино? Вот и ответ за окном! После минутной паузы шум вновь радостно загудел. Да, что они там, кран не могут смазать? Это же издевательство над человеческим здоровьем!