Ночной гость - стр. 32

А Итан дерзко отказался повиноваться. Неужели он и стрелял? Нет. Джози отказывалась в это верить. Не мог так поступить ее милый брат, когда-то учивший ее насаживать наживку на крючок и кататься на велосипеде.

Джози нужно было найти какой-то ориентир. Она гуляла по этому полю тысячи раз, сможет и теперь – сможет выбраться и позвать на помощь. Справа зашелестели листья. Девочка остановилась и встала как вкопанная, напряженно прислушиваясь.

Облака заслоняли луну и звезды, и тени от стеблей ложились так плотно, что Джози едва могла различить собственную ладонь у самого носа, и все же чувствовала чье-то присутствие метрах в пяти-шести. Она надеялась и молилась, чтобы это оказались мама или отец, пришедшие искать ее. Но в глубине души знала: тот, кто прячется в кукурузе, явился сюда не для того, чтобы ей помочь.

Тихий шорох приближался, и Джози прижала пальцы к губам, чтобы не вскрикнуть. Кровь капала у нее с руки, и возле ног уже скопилась целая лужица.

Джози подавила желание броситься наутек. «Стой спокойно, – приказала она себе. – Ты его не видишь, а значит, и он тебя не видит». Но тут тьма слегка отступила, совсем чуть-чуть. Тени сгустились, и она различила преследователя совсем рядом, всего в паре метров. Он стоял спиной к Джози. Она почти могла дотронуться до него и чувствовала жар, исходящий от его кожи, и запах пота и несвежего тела, казавшийся знакомым. Неужели это Итан? Мог ли брат стрелять в них с Бекки и охотиться за сестрой по всему полю?

Фигура издала нетерпеливый возглас, а Джози затаила дыхание. Силуэт стал удаляться, потом человек застыл и медленно обернулся. Кажется, прошла вечность. Наконец тень нырнула в заросли кукурузы и пропала.

Джози выдохнула и задрожала всем телом. Он ушел.

Нежные фиолетовые лепестки цветов трепетали и осыпались на землю один за другим, их уносил ветер. Потом перед окном выросли колючие побеги крапивы.

Мама все еще болела и постоянно бегала от постели до уборной, прикрывая рот рукой.

– Тебе надо следить, чтобы она ела и пила хоть что-нибудь, – сказал как-то вечером отец, заглянув к ним.

Девочка приставляла стул ближе к деревянной полке, на которой хранились продукты, и доставала оттуда арахисовое масло и хлеб. Она пыталась накормить маму, но та отказывалась, не разжимала губ, и девочка каждый раз съедала весь бутерброд сама, запивая его чашкой воды из-под крана.

Отец начал приносить матери густые молочные коктейли. Он усаживал ее в кровати и поил ими.

– Еще немного, – повторял он. – Ты должна поддерживать силы ради ребенка.

Мама старалась угодить отцу и делала пару глотков, потом ее тошнило в ведро, стоявшее возле кровати.

– Ну же, – раздраженно говорил отец. – Попробуй снова.

Мама отталкивала напиток и сворачивалась в клубочек, словно пыталась исчезнуть.

Однажды, когда она отказалась пить очередной коктейль, отец впал в ярость.

– От тебя никакого толку! – воскликнул он, хватая мать за руку и стаскивая с кровати. – Тебе на нее совсем наплевать? – спросил он, жестом указывая на девочку. – И на малыша наплевать?

Он подтащил мать к столу и усадил на стул.

Девочка взяла с полки книгу, села под окном и отвернулась к стене. Отец вынул из ящика ложку и опустил ее в чашку.

– Ешь, – приказал он.

Мама пыталась отвернуть голову, но отец держал ее за подбородок и совал ложку в рот. Она давилась из-за приступов тошноты, а дыхание стало рваным.