Ночь ведьмы. Книга первая - стр. 11
Я медленно обвожу взглядом каждого из ожидающих моей команды мужчин. Это верные хэксэн-егери, одни из лучших. Их широкие плечи покрыты черными плащами, тускло сверкают эмалевые значки охотников на ведьм.
Я принимаю от Йоханна поводья лошади.
– Ты поедешь на повозке, – говорю я мальчишке.
Его глаза округляются от радости, и он забирается и садится на грубую скамью.
– Куда мы направляемся, сэр? – спрашивает он, когда я усаживаюсь на лошадь.
– Бернкастель, – отвечаю я.
Позади меня раздается шепот, когда охотники осознают важность нашей миссии. Йоханн – единственный, кто готов высказать вслух то, что подумали остальные.
– Бернкастель? – говорит он. – Разве это не тот город, из которого вы родом?
– Да. – Я прикусываю язык. Несколько стражников вышли посмотреть, что за суматоха снаружи и куда собрался их капитан, так скоро после возвращения в город и незадолго до массового сожжения в день солнцестояния.
Я чувствую на себе их взгляды. Большинство ведьм, которых поначалу ловили хэксэн-егери, были родом из Трира, но поскольку охота растянулась на годы, а потом и на десятилетия, охотники стали раскидывать сети все дальше, охватывая окрестные деревни и городки, привозя ведьм в город, чтобы казнить.
Тем не менее в наши дни родные земли важного хэксэн-егеря редко оказываются под пристальным вниманием.
Я тяжело вздыхаю, мои плечи сгибаются под ношей того, что должно быть сказано и что должно быть сделано.
Я поворачиваюсь к охотникам.
– Мы едем в Бернкастель, – говорю я. – Это в дне пути на восток. Там есть ведьма, она живет одна у реки. Девушка. – Мускул подрагивает у меня на челюсти. – Это моя сестра. Мы отправляемся арестовывать ее.
3. Фрици
Лесные кустарники цепляются за мои ноги, когда я пробираюсь вперед, плотнее кутаясь в плащ. Он мне великоват – я стащила его с прилавка в одной из деревень по пути вместе с широкополой шляпой и шерстяным платьем с льняной сорочкой, чтобы защититься от холода. Плащ пахнет лошадьми.
Я продолжаю идти. Шаг. Еще один.
Мне следовало задержаться в Бирэсборне, чтобы собрать припасы. Настоящие припасы, одежду потеплее и еду, а не несколько бутылочек для зелий, которые лежат в мешочках, привязанных к моему ремню.
Но каждая потраченная минута – это минута, которую хэксэн-егери используют, чтобы довести Лизель до Трира.
Поэтому я иду. И продолжу идти.
Еще шаг.
И еще.
«Мы должны отправиться к лесному народу», – пыталась убедить тетя Кэтрин мою мать и совет старейшин.
Я будто слышу эхо ее мольбы.
«Нам следовало уйти в Черный Лес. Почему мы позволили всему зайти так далеко?»
Старейшины говорят об этом детям, как только они начинают осознавать опасности, которые нас окружают.
– Если что-нибудь случится, отправляйтесь в Черный Лес, – учат они. – Лесной народ защитит вас.
Но просить о приюте лесной народ, избранных богиней хранителей источника магии, скрытого в темных глубинах Черного Леса, – это решение, к которому прибегают только самые отчаявшиеся ведьмы. Решение, на которое осмеливаются, когда не остается других вариантов, – чтобы попасть туда, нужно преодолеть много-много миль, отделяющих от Черного Леса, скрываться в пути от хэксэн-егерей и избегать опасностей, которые поджидают на окрестных территориях.
В любом случае большая часть этого звучит как сказка на ночь. Слишком хорошо, чтобы быть правдой.