Ночь падальщиков - стр. 13
На полу, с разбитым в кровь лицом, в неудобной позе съежилась Юля. Она лежала без сознания, и только плавные движения в области груди говорили о том, что она дышала и была жива. Бандиты стянули кисти ее рук хомутами, как у Оксаны.
Проем загораживал один из нападавших мужчин. Его глаза пристально уставились на Оксану, тело было напряжено в ожидании сопротивления. Она ожидала увидеть зверский взгляд и лицо матерого уголовника, но мужчина выглядел так, словно всю жизнь проработал финансовым консультантом или юристом в крупной организации. Его волосы были аккуратно зачесаны назад, подбородок гладко выбрит, а кожа выглядела ровной и ухоженной. Если бы Оксана встретила его на улице, то ни за что бы не подумала, что он мог заниматься похищениями людей. Но внешность бывает обманчива.
Снаружи, через просвет можно было видеть, что мужчинам удалось справиться с парнями. Денис валялся на асфальте, а Диму держал за горло двухметровый здоровяк. Несломленным оставался только Слава. Он сжимал в руке камень. Напротив него был один из мужчин – тощий, с ножом.
– Вот что, дружочек, – медленно произнес он, – забирайся в кузов, и все закончится быстро и, возможно, безболезненно.
Нож провернулся в ладони. Лезвие холодно блеснуло на солнце.
– Отпустите их, уроды! – закричал Слава. Он взглянул в сторону фургона, их взгляды с Оксаной пересеклись. Она вдруг ощутила болезненный прилив любви и благодарности.
– Слышь, сучок, – процедил тип с ножом, – не боишься, что сломаю?
Он угрожающе двинулся вперед, нацелившись лезвием на соперника. Слава перехватил камень поудобнее. Когда между ними осталось не больше метра, мужчина рванул в атаку. Его нож прошел мимо, едва не попав в плечо. В последний момент Слава увернулся и ударил камнем. Он попал в бок, мужчина охнул от боли.
Оксана успела внутренне возликовать от победы, как картина быстро изменилась. Тип с ножом разбежался, сгорбившись, словно гиена. Слава не успел среагировать и от мощного толчка рухнул на асфальт. В тот же миг клинок вонзился в его живот. Затем еще и еще. Мужчина с остервенением погружал лезвие в плоть со скоростью, не уступающей швейной машинке. Слава не кричал, хотя его лицо исказила гримаса боли и отчаяния.
Кричала Оксана. С первой раной ее еще не покидала надежда, что Славу можно спасти. Что вот-вот появится скорая помощь, стоило лишь вовремя позвонить. По мере того, как тело превращалось в искореженный кусок мяса, надежда угасала.
Когда убийца закончил, то встал с довольной ухмылкой. Он обтер лицо рукой, размазав кровь еще больше. Нож подрагивал в ладонях, готовый к следующей жертве.
– Твою мать, Тесак! – воскликнул мужчина, который оставался в кузове. – Опять ты мокруху устроил раньше времени. И что сейчас делать со жмуриком?
В его голосе не было возмущения. Больше похоже на притворный упрек, будто отец в шутку воспитывает сына.
– Да здесь его и оставим. Какие проблемы? Машины по дороге размажут и все, ха-ха, – ответил тот, которого назвали Тесаком.
– Я тебе оставлю! – послышался голос водителя. – Чем меньше следов, тем лучше.
Он подошел к ним и, взглянув на тело, недовольно скрестил руки на груди. Лицо скривилось от мелкой досады, как если бы под палец угодила заноза.
– Оттащите тушку под деревья, чтобы с дороги видно не было, – приказал он. – И шмотье его свалите туда же. Остальных – в кузов. Не забудьте кляпы и хомуты.