Ночь на Ивана Купала, или Попала, так попала! - стр. 27
– Ладно, думаю, мы больше всё равно не сможем узнать. Куколку я сожгу. Ты от неё будешь свободна. Никитка! – позвала я помощника – попроси старосту развести за околицей костёр, скажи нечисть будем жечь.
– А пока мы тебя в мешок посадим, а не то деревенские над тобой расправу устроят. Я тебя развяжу, если пообещаешь, что кусаться не будешь! – Строго сказала кикиморе.
Та заверила нас, что она будет сидеть тихо, как мышка и сама полезла в мешок.
Я завернула куколку в освободившуюся мешковину и перевязала верёвкой, будто там всё ещё сидела пленённая нечисть. Пусть деревенские думают, что мы сжигаем саму кикимору, а её под шумок затем отпустим.
Получившийся свёрток положила в тот же мешок. Собрала веточки можжевельника – ещё пригодятся.
За околицей уже вовсю пылал огромный костёр. Похоже, здесь вся деревня собралась. Ещё издалека услышала, как Никитка, в красках рассказывает о наших похождениях, подозреваю, что уже не в первый раз. Местные слушали его открыв рты.
– Пошуми немного – шепнула я мешку – пусть видят, что в мешке кто-то есть.
Кикимора послушно завозилась, заверещала. Деревенские испуганно отпрянули. Я подошла к старосте и сказала:
– Выловили мы нечисть болотную. Не будет она больше вам докучать, – показала ему верещащий мешок – а теперь попрошу всех отойти, я её жечь буду да заговор читать. Как бы кого не зацепить!
После этих слов мешок заверещал ещё сильнее. Староста испуганно озираясь отогнал своих подопечных на несколько шагов от огня.
Я приглядела неподалёку раскидистый кустик, подошла к нему. Развязала мешок и вытащила свёрток с куколкой. Кикиморе шепнула:
– А теперь сиди тихо, как только я подойду к костру потихоньку выбирайся из мешка и прячься в траве. И в деревню чтоб больше ни ногой!
Кинула развязанный мешок под куст, сама подошла к пылающему костру и произнося заговор кинула свёрток в огонь. Тот ярко вспыхнул и затрещал. Из толпы раздались вздохи.
Забрала пустой мешок из-под куста, демонстративно его потрясла, показывая, что в нём ничего не осталось.
Затем подошла к семье Митяя.
– Можете возвращаться в дом, больше нечисть вас не потревожит. А лучше заведите кота или кошечку. Всякая злобная жуть как кошек не любит.
Митяй и его многочисленные родственники принялись меня благодарить. А так как семья эта оказалась зажиточной, то нас с котом завалили подарками.
А кот в это время подсуетился и распродал все захваченные нами с собой зелья и травяные сборы.
Никиткиной матери в благодарность за помощь я бесплатно отлила зелья, чтоб скотина молока, мяса и шерсти больше давала. Сам парнишка ходил героем, гордо выпятив грудь.
Отозвала его в сторонку и предложила и дальше сотрудничать. Пусть собирает по деревне заказы и мне приносит, а я зелья готовить буду и ему отдавать. У него ноги молодые – быстро добежит. Всё мне меньше ходить. А с транспортом нужно всё-таки что-то решать.
Никитка и его родители очень обрадовались. В деревне трудно найти подработку, а семья у них небогатая. Даже пегую лошадку запрягли на радостях. Семья Митяя нам столько подарков на радостях надарила, да и кот очень выгодно обменял наши запасы на местные продукты, что сами мы всё даже за несколько раз не унесли бы.
Погрузив всё на старенькую телегу, мы отправились в обратный путь. Любознательный Никитка о чём-то всё выспрашивал кота, не забывая подёргивать поводья и понукать никуда не спешащую лошадку.