Нисшедший в ад - стр. 3

Преступления твои велики. Ты внушил страх всем обитателям земли, но и сам ты боишься своих преступлений. А страх – разрушительное чувство.

– Зачем Ты сошел к ним? Ты думаешь, они оценят Твою жертвенную любовь, они поймут Твои речи? Из любви к этим… Ты влез в их тело, как если бы Солнце влезло в сундук. Будь я на Твоем месте, я никогда не согласился бы на такое страдание. Разве они поймут это? Нужно быть, как я, любить только себя, а все остальные должны дрожать и бояться за каждое свое слово, за каждый свой шаг. Они должны слепо повиноваться. Любовью к ним Ты ничего не сделаешь. Их спины привыкли к кнуту, а ласка им подозрительна. Все – и люди, и животные, и растения – любят бичевания и жаждут их.

– Страх – твой разрушитель, – повторил Иисус.

– Ты хочешь, чтобы они признали Тебя, чтобы пошли за Тобой, чтобы поняли Тебя? Что же – помогу Тебе. Забуду, что Ты мой Соперник и вспомню, что Ты Брат мой. Я знаю способ, свободный от страха. У людей много голодных и мало хлеба. Освободи их от вечного страха перед голодом: преврати камни, лежащие под их ногами, в хлебы, и они уверуют, что Ты – Сын Божий и пойдут за Тобою, потому что Ты станешь источником того, что непрерывно нужно человеку.

– И это способ, свободный от страха? А страх того, что прекратятся хлебы? Нет, не хлебом единым жив человек, но каждым словом, исходящим от Бога.

– Даже так!..

Черный исполин распорол огромным черным крылом воздух, и ночь растворилась в солнечном свете. Иисус увидел Себя стоящим на крыле высокого храма, под Его ногами горела золотом под ослепительным полуденным солнцем чешуйчатая крыша. От подножия храма раскинулся солнечный каменный город с роскошными дворцами и маленькими лачугами бедняков, с базарными площадями, обширными подворьями, широкими улицами и кривыми, покосившимися переулками, почти лишенный зелени. Черная тень заслонила солнце.

– Если Ты – Сын Божий, бросься вниз, ибо сказано: «Ангелы понесут Тебя да не преткнешься о камень ногою Твоею». Ты ведь веришь Отцу Своему?

Иисус взглянул вниз, и пропасть сладко поманила Его к себе, но Он ответил:

– А также сказано: «не искушай Господа Бога твоего».

Черный исполин тихо зарычал, и солнечный город провалился во тьму. Наступило молчание. Исполин о чем-то размышлял. Иисус стоял среди притаившейся холодной пустыни и ждал.

– Власть – сладкая вещь, – нарушил наконец молчание черный исполин. – И очень, очень приятная. Но власть должна принадлежать только одному. До сей поры мы делили с Тобой власть: Ты владычествовал на небе, а я у себя в преисподних. Только мир человеков мы с Тобой не поделили.

– Я никогда не делил с тобой власть, – ответил Иисус. – Ты вторгся в земные миры и узурпировал некоторые из них, превратив их в страдалища. И Моя власть есть Любовь, а твоя – тирания и смерть.

– Пусть так, но я хочу предложить Тебе договор.

Черный исполин взмахнул крылом и перед очами Иисуса возник в красочных живых цветах весь мир земной: вспаханные поля, сжигаемые солнцем луга, поляны, долины быстрых и более спокойных рек, леса, города, селения и совсем маленькие деревушки, цветущие сады и моря с бегущими по волнам кораблями и маленькими лодками рыбаков, роскошные дворцы, мрамором, золотом и ценными камнями украшенные залы с расписанными потолками и мозаичными стенами и полами; где-то в подвалах или задних комнатах без окон пылятся тяжелые, наполненные золотом, серебром и самоцветами сундуки, праздные, самодовольные люди в богатых одеждах, тяжелых коронах и царских порфирах. Появилось и тотчас исчезло чье-то искаженное хищной радостью лицо: он радуется своему богатству, пересыпая золотые монеты, любуясь звоном золотых чеканных кругляшек. А вот люди работают в поле, в каменоломнях: мокрая от пота одежда прилипла к их худым телам и по бледным лицам их струится все тот же пот. Женщина в бедной лачуге прикладывает к иссохшей груди ребенка. Реки крови людей, избивающих друг друга в войнах, реки крови людей и животных, льющихся с жертвенников. Кровь, впитывающаяся в землю на задних дворах, где режут к трапезе домашний скот…