Нина. Ожог сердца - стр. 3
А потом держит их под горячей водой, стараясь согреть.
Подхожу сзади, обнимаю. Забираюсь руками под свитер.
– Никуда не хочу ехать, – признаюсь честно. Сердце сковывает такая щемящая тоска, что впору разреветься. Может, Коля прав, и нужно сказаться больной, вызвать участкового врача, купить больничный?
Но нет! Так не пойдет. Я должна. Иначе всех подведу. И работу потом где искать? Вон, кандидаты наук на рынках торгуют. Спились уже.
«К ним за прилавок устроиться?» – размышляю я и решительно отмахиваюсь от дурацких заунывных страхов.
«Через пять часов самолет. Потом решу что-нибудь», – обнимаю мужа. Он поворачивается ко мне. Затыкает рот грубым поцелуем и выдыхает неожиданно.
– Возвращайся скорее, Нинка. У меня плохие предчувствия… Не хочу тебя отпускать.
– Да что может случиться? – веду ладонями по гладко выбритым щекам. Целую тонкие мужские губы и неожиданно теряю почву из-под ног.
Подхватив на руки, Коля тащит меня в спальню. Укладывает на постель и сам нависает сверху.
– Какая же ты красивая, Нина! – тянет восхищенно и, раздвинув мои бедра, толкается внутрь. Для прелюдий мне много времени не надо. С Колей я всегда и на все готова. Только по спине проведет, и я завожусь.
– Хорошо хоть, никто об этом не знает, – довольно усмехается муж всякий раз.
– Это только с тобой, любимый! – воркую я.
– А ты с кем-то еще пробовала? – грозно интересуется Зорин. И мы оба хохочем. У меня кроме мужа никого никогда не было. Только он один навсегда.
Потом пьем чай с ирисками, болтаем о том о сем. И вздрагиваем, когда кто-то открывает дверь своим ключом.
– А вы еще дома? – печально тянет наш сын, выглядывая из коридора. – А я думал…
– Здрасьте, – из-за спины сына выглядывает Митя Палинов, среди своих Павлин.
Ясное дело, пацаны решили прогулять школу. Думали, мы уже уехали, и нарвались. Митя прячет глаза, отходит в сторону. Хитрый противный парень. Не люблю я его. И тем более в доме не привечаю. Но сейчас и сделать ничего не могу. Ехать надо, иначе опоздаю на самолет.
– Привет, – кивает ребятам Коля и, как всегда, моментально принимает решение. – Раз ты рано освободился, Борь, поедешь с нами. Маму проводим, а потом заедем кое-куда. Мить, извини. В следующий раз, – совершенно спокойно выпроваживает из дома незваного гостя.
Но тот и сам рад смыться. Боится он Колю. Непонятно почему, но боится.
– Я, кажется, просил этого придурка в дом не звать, – выговаривает муж сыну, пока я надеваю черный деловой костюм, такую же водолазку. Лечу с одной сумкой. Сменное белье, зубная щетка и блузка на завтра. Все. Я не Маня. Красоваться мне не перед кем.
Коля меня и в мешке из-под картошки любить будет.
– А что, мне и друзей позвать нельзя? – бычится сын.
– Друзей можно, – вздыхает Николай, переводя на меня жадный взгляд, и снова возвращает все внимание сыну. – Да ты пойми, Боря. Твой Павлин подставить может. Ты думаешь, никто не хочет меня устранить? В лес, положим, не вывезут. Кишка тонка. А вот через твоего Павлина гранату или наркоту в дом подкинут. Хочешь, чтоб я сел?
– Да нет, пап, – ошарашенно тянет сын и моментально становится похож на ребенка. Впрочем, он до сих пор ребенок. И рассуждает еще по-детски…
– Папа прав, не ссорьтесь, – целую сначала Борика, а потом Колю. – Я вас люблю. Очень!