Нимфа с большими понтами - стр. 13
– Это мой племянник! – с какой-то даже гордостью в голосе поведала Кира. – Сестра привезла!
– Ты в своем уме? У тебя никогда не было сестер!
– Представь себе, была!
– А вот и нет!
Кира махнула рукой, приказывая Лесе заткнуться. И потащила подругу на кухню. Там она и поведала Лесе о той трогательной, а потом драматической истории, которая произошла с ней этим утром.
– Какой кошмар! – только и сумела выдавить из себя Леся, когда Кира все выложила ей. – Но ты хоть знаешь, как зовут отца ребенка?
– Нет, – призналась Кира. – Понятия не имею, кто он такой.
– А что-нибудь ты о своей сестре знаешь? Кроме того, что она продала квартиру в Твери, что ее звали Фёклой и она ехала в Нижний Тагил? Что-нибудь, чтобы можно было найти других родственников этой Фёклы? Мужа этого ее, в конце концов!
Кира порылась в памяти. И развела руками. Никакой полезной информации там больше не хранилось.
– Но она же оставила у меня свои вещи! – воскликнула она наконец.
– Так что же ты молчишь? – возмутилась Леся. – Тащи их сюда!
Кира сбегала в коридор и принесла оттуда сумку.
– И это все? – изумилась Леся.
Кира молча кивнула.
– Что же, – вздохнула Леся. – Все лучше, чем ничего.
И она дернула за замок на «молнии». Та вжикнула, и сумка открылась.
– Вещички тут какие-то хиленькие, – порывшись в ней, заключила Леся. – Нельзя сказать, чтобы новые или особенно хорошего качества. А документов нет.
Кира и сама видела, что никаких документов у Фёклы в сумке не оказалось. Наверное, она хранила их у себя за пазухой. Письма от матери и бабушки она ведь там прятала, верно? Как самое ценное. А пазуха у Фёклы была достаточно вместительной. Там могло много чего поместиться. Деньги, например.
– Ой! А в самом деле, где же деньги? – сообразила Кира. – Если она продала квартиру, то у нее при себе должна иметься приличная сумма.
– А сколько может стоить квартира в Твери?
– Не знаю, но тысяч десять-двадцать у нее должно быть, – пожала плечами Кира и добавила: – Это я минимум беру. Может быть, и больше.
– Но сейчас этих денег тут нет, – очень проницательно заметила Леся.
– Вижу, что нет, – согласилась с ней Кира. – Наверное, они на Фёкле были, когда ее тело в морг увезли.
– Тогда смело можешь о них забыть, – вздохнула Леся. – Даже если они при ней и были, то нам их никогда не отдадут. Украли.
– Пусть хоть документы вернут! – возмутилась Кира. – Как я без документов ее хоронить буду? И ребенок тоже без документов в результате остался!
– Что ты говоришь? – испугалась Леся. – У твоего племянника нет никаких документов?
– Ну да! – подтвердила Кира. – Представляешь, я даже не знаю, как его зовут!
Вместо ответа Леся прокралась в комнату, словно вид ребенка мог ей подсказать имя крохи. Обратно она вернулась не скоро.
– Такой миленький! – растроганным голосом заявила она. – Розовый, носиком сопит, ручки в кулачки сжал и ногами во сне дрыгает!
Кира молчала. Вид у племянника в самом деле был умилительный. Но мысль о том, что такой маленький лишился матери, пронзала тревогой.
– И вот ведь странно, – произнесла тем временем Леся. – У твоей сестры вещи в ее сумке совсем плохие. Разве что не рваные. А ребенок одет словно картинка. Наверное, она его сильно любила.
– М-да, – пробормотала Кира, пребывая в некотором сомнении.
– Раз себе во всем отказывала, лишь бы его получше одеть, то уж точно любила, – заявила Леся.