Никто не ожидал, что мы изменим мир - стр. 8

Несмотря на кажущееся благополучие традиционной жизни раввина, через несколько лет после того, как Рав начал преподавать в ешиве, на душе у него стало неспокойно. Он чувствовал, что это дело не для него. В нем поселилась тревога. Рав неустанно спрашивал себя: «Чего на самом деле я могу достичь?» В то время он начал расставаться с некоторыми иллюзиями относительно религии. Ортодоксальный иудаизм в том виде, в каком его преподавали, не давал практических ответов на реальные жизненные вопросы. Раву необходимо было попробовать себя в чем-то другом.

Очень важно при этом понимать, что, несмотря на разочарования, мой муж никогда не отрекался от ортодоксального иудаизма. И никогда не переставал учить людей. В конце концов, Рав был Львом, а они все прирожденные учителя.

Филипп Грубергер начал вести бизнес со своим свояком, Хершелем Уоллингером, мужем сестры Ривки. Шрага Файвел – так звали моего мужа на иврите, а Филипп – английский эквивалент имени Файвел, который он использовал для светских дел. Позднее, переехав в Израиль, мы сократили фамилию Грубергер до Берг. Филипп Грубергер и Хершель Уоллингер стали страховыми агентами и открыли офис в центре Бруклина по адресу Ремсен-стрит, 127, недалеко от станции «Боро-холл». Здесь они выписывали полисы на правительственные и муниципальные здания Нью-Йорка и страховали генеральных подрядчиков.

По обычаю, ортодоксальные мужчины и замужние женщины не должны ходить с непокрытой головой. Мужчины носят шляпы или кипы, а женщины – шляпы или парики. Рав никогда не приходил на встречи с непокрытой головой, но когда в некоторых ситуациях он чувствовал, что кипа или шляпа будет неуместна, то надевал небольшой парик.

Их дело быстро начало процветать. Учитывая, что многие из клиентов входили в государственные структуры, в конце 50-х – начале 60-х годов у Рава появились связи в политической среде. Это позволило ему служить своеобразным проводником между религиозным и светским миром – и эту роль он сохранит на всю жизнь. До того, как за дело взялся Рав, ортодоксальные евреи Нью-Йорка оставались довольно изолированным сообществом и не имели политического влияния. Но он начал менять это положение дел. Рав стал первым, кто начал приглашать таких людей, как, например, мэр Нью-Йорка Роберт Вагнер, на встречи с лидерами различных ортодоксальных и ультраортодоксальных общин.

Ему было лишь немного за тридцать, когда он познакомил влиятельных государственных лиц с хасидской общиной, своими друзьями и соседями в надежде, что эти люди начнут лучше понимать друг друга. Рав начал консультировать муниципального советника Пола Р. Скривейна, председателя Городского совета Нью-Йорка, за символическую плату – один доллар в год. Некогда бывший водителем мусоровоза, Скривейн стал влиятельной политической фигурой в среде нью-йоркских демократов. Скривейн вел и мэрскую избирательную кампанию Роберта Вагнера, и кампанию по избранию в Сенат Роберта Ф. Кеннеди. Он определил роль города в борьбе президента Линдона Б. Джонсона с бедностью и помогал Роберту Мозесу в организации Всемирной выставки 1964 года. Связи со Скривейном сделали Рава заметным политическим игроком. Как выразился Исраэль Лифшульц, репортер из Jewish Look New York, в своей статье в 1975 году, этот молодой «предприимчивый раввин перепрыгнул политический забор с проворством и изяществом олимпийского атлета».