Никто, кроме неё - стр. 17
***
Эдвард вернулся в зал в отличном настроении. Довольная улыбка, с которой он сел за игральный стол, не укрылась от внимания приятелей.
– Граф, мы не ждали вас так быстро, – поприветствовал его барон Николс. – Но судя по вашему довольному лицу, вы всё успели.
– Господа, я решительно отметаю все ваши недостойные намеки и заверяю, что это был лишь невинный разговор.
– Невинный разговор с женщиной? Граф, не льстите себе, вы так не умеете, – загоготал Пиквел.
Эдвард пребывал в таком хорошем расположении духа, что был готов простить другу его скабрезности. Взяв сигару из шкатулки подошедшего лакея, Кинберг закурил и стал лениво наблюдать за игрой сквозь клубы голубоватого дыма. Витая мыслями далеко от этого места, Эдвард не сразу расслышал вопрос маркиза Сандерса.
– Граф, вы меня слушаете?
– Что? Прошу прощения, увлекся игрой.
– Я интересуюсь, что за дама жаждала разговора с вами?
– …невинного, – вставил Пиквел.
– Господа, я считал бы себя недостойным звания мужчины, если бы раскрывал личности женщин, просящих меня об аудиенции.
– Справедливо, – согласился Сандерс. – Но хотя бы скажите, эта была дама в вуали, на чью честь вы заключили пари с бароном Пиквелом?
Расслабленность и хорошее настроение вмиг слетели с Кинберга. Он с негодованием взглянул на Крейка, который судя по невозмутимому лицу, не видел ничего страшного в том, что рассказал о пари посторонним людям.
– Порой барон Пиквел говорит больше, чем нужно, – недовольно сказал Кинберг.
Крейк протестующе поднял руки. И Эдвард заметил, что барон основательно пьян.
– Граф, вы не говорили, что этот секрет только между нами. Я подумал, что ваша игра станет ещё интересней, если у неё будут свидетели.
– Мне достаточно было только одного.
В разговор вмешался барон Николс:
– Эдвард, значит, вы не будете отрицать, что заключили такое пари?
– Не буду, – после минутного молчания ответил Эдвард.
Несмотря на то, что ему была неприятна эта тема, он никогда не отказывался от собственных слов.
– И вы намерены довести дело до конца? – спросил маркиз Сандерс. – Намерены уложить даму в вуали, то есть мисс Анески, в свою постель до конца следующего месяца?
Эдвард обвел взглядом людей, сидящих за столом. Мужчины больше не притрагивались к картам, нетерпеливо ожидая ответа на вопрос. Кинберг понимал, что Сандерс и Николс – не последние люди, которые узнали о пари. Скоро с их подачи об этом не будет говорить разве только глухой или немой. Весь высший свет будет пристально наблюдать за отношениями графа с мисс Анески и перетирать их по углам, плодя слухи и ещё больший интерес.
Кинберг медленно затушил недокуренную сигару.
– Да, господа, мисс Анески скоро окажется в моих объятьях в одной лишь вуали.
***
Элен задумчиво грызла кончик пера. Вот уже битый час она вымучивала письмо кузине. Девушка всё ещё не решалась рассказать Маргарет про знакомство с Эдвардом, поэтому избегала этой темы в письме. Перед отъездом Элен так и не раскрыла кузине причину, по которой решила пожить в городе какое-то время, отговорившись несуществующими делами. Девушка представляла, что узнай Маргарет истинный мотив поездки, скорее всего наотрез бы отказалась от такой помощи. И все уговоры и убеждения подумать о чести семьи, собственном одиночестве и будущем ребенке, который останется без отца, были бы бесполезны. Маргарет порой бывала упряма и жутко наивна, предпочитая жить здесь и сейчас, не слишком задумываясь о грядущем. Иногда Элен завидовала беспечности кузины, та была похожа на ребенка, эмоционального и привязчивого. Зачастую Марго сначала делала, а потом задумывалась над последствиями своих спонтанных поступков. Также она чуть больше полугода назад уехала в город «развеяться», как она объяснила Элен. Её манили светские рауты, балы и званые вечера. Обольстительные кавалеры, модные новинки, которые доходили до поместья в лучшем случае через несколько месяцев и возможность почувствовать себя взрослой – вот те интересы, что двигали молодой женщиной.