Никто, кроме нас - стр. 35

– На генераторе лицо уже проявилось?

– Пока нет, господин полковник. Но некоторые изменения видны. Рядом с портретом Веселова наметилось темное пятно. Полагаю, портрет Маримуцы проявится уже в ближайшие часы. Второй генератор, у финишного створа, без изменений.

– Н-да, – вздохнул Попов. – Кто б объяснил, что означают шоу в атмосфере и портреты на этой чертовой каменюке…

Райд тактично промолчал. Похоже, он уже и сам был не рад, что приходится вникать в суть столь нелепых и загадочных событий.

– Кто занимался архивами по вопросу артефактов? Кто-нибудь из твоих?

– Да, Бергрунд.

– Накопал что-нибудь?

– Насколько мне известно – ничего сколько-нибудь интересного. Во всяком случае, он доложил только об одном случае, да и то связь представляется мне сомнительной. Дело о саркофаге и череде загадочных смертей. История сама по себе странная, но усматривать в смертях влияние артефакта на окружающих его людей… Я бы не рискнул, слишком много натяжек. К тому же не все погибшие рядом с саркофагом были людьми. Только пятеро из семи.

– А остальные двое кто?

– Шат-тсур и перевертыш.

– Хм, – Попов нахмурил брови. – Имперцы то бишь. Впрочем, тогда никакой империи, понятно, еще не было. Но фактик интересный, не находишь? У нас всего две расы в противниках, и как раз их представители замешаны в истории с саркофагом.

– Но остальные-то пятеро – люди. Господин полковник, по-моему, все это несущественно. Влияние саркофага на окружающих его разумных не доказано. Что же касается остальных артефактов, о которых известно более или менее широко, – все они не более чем предметы. Назначение их далеко не всегда ясно, но вмешиваться в судьбы людей или инопланетян они явно не в состоянии.

– Ну, положим, генераторы в судьбы пока тоже не вмешиваются.

– Может быть, мы этого просто не замечаем? – пожал плечами Райд.

Попов нахмурился еще сильнее:

– Райд, когда мы заметим – может быть поздно.

– Я понимаю, господин полковник. Но у нас слишком мало информации.

– Ладно, – полковник легонько хлопнул ладонью по скатерти. – С Веселова и Маримуцы наблюдение не снимать. За прибывшими героями Табаски тоже установить наблюдение. О случаях портретов над городами докладывать немедленно и реагировать соответственно – ни к чему, чтобы толпа узнала, кого именно им показывают. Чем больше слухов и имен – тем лучше. Что еще? Ах, да: если портрет Маримуцы проявится на генераторе – просто пришли мне снимок. И попробуй посчитать, сколько портретов поместится на это штуковине в ряд.

– Ясно, господин полковник.

– Что наш Мельников?

– Ничего, – Райд на мгновение сделал сожалеюще-недоуменное лицо. – Праздновал с пограничниками прибытие на «Флажолет». Контактировал с Шутиковым, Саксиным и остальными. В общем, ничего подозрительного.

– Ну, что ж… Подождем их тут, за финишным створом. Авось что-нибудь и прояснится.

– Надеюсь на это, господин полковник.

– Да, вот еще что: какой умник придумал рассказать все Веселову?

– Его вызвали на совещание руководителей «Квазара». Предложение вынес глава сат-клана свайгов Хошиги Бит, остальные поддержали, включая начальника базы и пика пилотов. Люди тоже поддержали, в лице Бекасова.

Попов с неудовольствием пожевал губами.

– По-моему, это поспешное и плохо обдуманное решение.

– Согласен, господин полковник. Однако ни я, ни Ле Бурже были не в состоянии вмешаться. Главная проблема в том, что информация о портретах над Волинском и на генераторе успела просочиться наружу и дошла до руководителей «Квазара». Я вообще был уверен, что совещание будет посвящено инциденту на Тахире и проблемам, связанным с разработкой захоронения. Однако обо всем этом было сказано как-то уж чересчур вскользь и никаких внятных решений не было принято. По-моему все просто ждут прибытия группы с «Флажолета».