Никто, кроме нас - стр. 32
– Не понимаете?
– Не понимаю, – беспомощно признался Саня под прицелом десятков обращенных к нему взглядов.
– Мы теряем время, коллеги, – пробасил самый крупный из свайгов, одновременно разворачивая потрясающе красивый гребень на голове. – Предлагаю рассказать ему.
– Поддерживаю, – скрипнул цоофт Онзулиламай, начальник базы.
– Мы тоже за то, чтобы рассказать, – подал голос предводитель азанни.
А’йеши почему-то отмолчались.
– Ну, что ж… – вздохнул очкастый. – Алексис, прошу вас.
Человек рядом с очкастым встрепенулся, погладил браслет на руке, словно освежал в памяти какие-то документы, и попытался встать.
– Можно сидя, – сказал очкастый. – К чему официоз?
Саня заметил, что у него за ухом имеется не то нейродатчик, не то универсальный разъем. Дорогая штука, тонкая. Мало кто может себе позволить подобное. Саня пока не мог.
Тот, которого назвали Алексисом, поерзал в кресле, откашлялся и начал:
– Для тех, кто не знает: я здесь представляю земной филиал Фонда единого знания. Инспектор Алексис Мауро Брита. Полагаю, что все собравшиеся уже в курсе того, что я сейчас намереваюсь изложить, кроме, собственно, Александра Веселова. Поэтому заранее прошу прощения, если мой рассказ покажется вам скучным или неинтересным.
Мауро Брита сделал паузу, после чего взглянул Сане в лицо.
– Вы, Александр, были одним из первых, кто прошел обнаруженным вами же нуль-коридором…
– Ну, если говорить совсем точно, то первыми были Тахир Плужник и Регина Фрейман, – поправил Саня. – Но они погибли на Табаске. Остальные участники рейда прошли коридором примерно пятнадцатью минутами позже.
– Спасибо, мне и моим коллегам это известно, – невозмутимо отозвался Мауро Брита. – Однако ваша персона в данный момент интересует нас куда больше, чем остальные первопроходцы, как погибшие, так и выжившие. И вот почему.
Сто семнадцать дней назад многие жители Земли и некоторых жилых спутников могли наблюдать странный атмосферный феномен. Выглядел он вот так.
Коснувшись браслета, Мауро Брита вывел в объем изображение. Вывел так, чтобы смотреть было удобно в основном Сане.
Голограмма походила бы на обычный городской пейзаж, снятый в произвольном людском мегаполисе: громады небоскребов, рекламные сполохи, деревья в парке, набережная, закат над рекой. Прохожие. И надо всем этим в небе – лицо Сани Веселова. Прозрачное, но видимое совершенно четко. Лицо в небе делало изображение похожим на обложку фильма или книги. Или на творение непритязательного художника-коллажиста. Состряпать такую голограмму из пары обычных снимков смог бы любой школьник.
– Изображение воочию видели тысячи жителей Волинска; кроме того, оно было заснято и показано в новостях по всех Солнечной системе и много где по доминанте Земли. Оно появлялось дважды (второй раз примерно через четверо суток), оба раза на час сорок семь минут с секундами, после чего бесследно исчезало. Исследования ничего не дали: научники твердят что-то о сложнейшей системе атмосферных линз и дружно уверяют, что существование такой системы невозможно в принципе. Знакомые узнавали вас, Александр. Нам и коллегам (вежливый кивок в сторону очкастого) даже пришлось распустить немало слухов о том, что родственники примерно двух сотен человек также признали в небесном лике кого-то определенного. А теперь взгляните еще на один снимок, – Мауро Брита коснулся браслета. В объеме появился продолговатый цилиндр, в котором Саня без труда узнал генератор нуль-коридора. Он был странно подсвечен и виден совершенно отчетливо. – Глядите внимательно.